Рубрика "Трудные вопросы". Может ли католик причащаться в православном храме и наоборот?
ВОПРОС:
Меня учили тому, что католики при отсутствии католического храма
могут принимать причастие в храме православном и наоборот. Однако встретил возражение:
«Разрешается только присутствие на богослужении». Какова истина?
ОТВЕТ:
Восточные
Церкви, не находящиеся в полном общении с Католической Церковью, обладают действительными
Таинствами, обеспеченными апостольской преемственностью. Однако существует тесная
связь между церковным единством и таинственным единством, поэтому в
целом здесь действует правило: католические священнослужители преподают Таинства
законным образом только католикам, а католики, в свою очередь, принимают Таинства
законным образом только от католических священнослужителей, и наоборот. При этом Католическая
Церковь допускает общение в Таинствах, - особенно Евхаристии, Покаяния и Елеопомазания
больных, - с другими Церквами и церковными общинами, при определенных условиях. Такой
подход основан на 844 каноне Кодекса канонического права, соответствующего канону
671 Кодекса канонов Восточных Католических Церквей: «Всякий раз, когда этого требует
необходимость или к этому склоняет подлинная духовная польза, причём отсутствует опасность
заблуждения или безразличия, тем верным Христу, которые физически или морально не
могут обратиться к служителю-католику, позволяется принимать Таинства Покаяния, Евхаристии
и Помазания больных от служителей-некатоликов, в Церкви которых вышеуказанные Таинства
существуют действительным образом. Служители-католики правомочно преподают Таинства
Покаяния, Евхаристии и Помазания больных членам Восточных Церквей, не находящимся
в полном общении с Католической Церковью – если последние сами о том попросят и будут
настроены подобающим образом». Это общее правило. А епископские конференции разъясняют
это правило в применении к местным условиям. Вот, к примеру, какие нормы разработаны
Итальянской епископской конференцией: Таинства могут преподаваться верующим православным,
которые проявляют «веру, полностью соответствующую вере Католической Церкви в области
того Таинства, о котором они просят, и при наличии серьезной духовной потребности
в нём для вечного спасения. Эта потребность относится к более тесному единению со
Христом, а значит, подразумевает более глубокую приверженность к Христовой Церкви».
Если верующий имеет подлинную веру в данное Таинство и серьезную духовную потребность,
если он имеет соответствующее намерение и должным образом подготовлен к плодотворному
принятию освящающей благодати, то он может приступить к Таинству в католическом храме.
Но
когда мы рассуждаем о возможности причащения в православном храме, нужно учитывать
мнение православной стороны. Об этом гласит и 5 параграф вышеприведенного канона:
«Епископ или конференция епископов не должны предписывать общих норм без предварительной
консультации с правомочной властью (по крайней мере, местной) некатолической Церкви.
Посмотрим, например, что о такой практике говорится в документах Русской Православной
Церкви. В документе «Основные принципы отношения РПЦ к инославию» (2000 года) говорится,
что «диалог с Римско-Католической Церковью строился и должен строиться в будущем с
учетом того основополагающего факта, что она является Церковью, в которой сохраняется
апостольское преемство рукоположений». В то же время, в другом параграфе читаем: «Единство
Церкви есть прежде всего единство и общение в Таинствах. Но подлинное общение в Таинствах
не имеет ничего общего с практикой так называемого «интеркоммуниона». Единство может
осуществиться только в тождестве благодатного опыта и жизни, в вере Церкви, в полноте
таинственной жизни в Духе Святом». Это положение по своей сути не противоречит подходу
Католической Церкви, если под термином «интеркоммунион» подразумевать совместное
совершение Таинства Евхаристии. Вот что говорит на эту тему Катехизис Католической
Церкви: «Тем более болезненно ощущаются разделения Церкви, разрывающие общее участие
в Господней Трапезе, тем более настойчивыми становятся молитвы к Господу о том, чтобы
вновь наступили дни полного единства всех, кто верует в Него. Восточные Церкви, которые
не находятся в полном общении с Католической Церковью, совершают Евхаристию с большой
любовью. Эти Церкви, хотя и разъединенные с нами, обладают истинными Таинствами, -
особенно, в силу апостольского преемства, Священством и Евхаристией, - которые тесно
связывают их с нами. Некоторое общение в Таинствах (in sacris), а значит, в Евхаристии,
«не только возможно, но даже рекомендуется при благоприятных обстоятельствах и с одобрения
церковных властей». (ККЦ 1398) Здесь уместно будет привести выдержки из публикации
итальянского историка Джованни Гуайты (ныне – иеромонаха РПЦ) об отношениях между
католичеством и православием, опубликованной Регенсбургским Восточным институтом.
«Поскольку Католическая Церковь имеет то же самое богословие и те же самые Таинства,
что и восточные Церкви, – пишет Джованни Гуайта, - в странах, где существовали разные
общины, всегда имело место определенное смешение и сакраментальное общение. В странах,
где присутствовала одна лишь Католическая или только Православная Церковь, верующие
той Церкви, которой не было на данной территории (путешественники, паломники, купцы
и другие) допускались к Таинствам. В 1729 году Конгрегация «De Propaganda fide» публикует
декрет, согласно которому Таинства, преподаваемые вне общения с Римским епископом,
считаются недействительными, а также категорически запрещается таинственное общение
между католиками и «еретиками» из любой другой Церкви». «Реакция православных
на события 1729 года была неоднозначной. Церкви византийской традиции (Вселенский
Патриархат, Антиохийская, Александрийская, Иерусалимская, Греческая и другие Церкви)
в 1755 году отлучили католический Запад, говоря: «Когда кто-либо из вас придет к нам,
мы будем относиться к нему как к язычнику». Однако реакция Русской Православной Церкви
была иной. В 1757 году, всего два года спустя после реакции «греков», невзирая на
тяжкий кризис, вызванный развитием униатских Церквей, русские заявили, что они готовы
принять христиан Запада: «Кода кто-либо из вас придет к нам, мы готовы принять его
после произнесения Символа веры». С тех пор исповедание веры (то есть Кредо без «Филиокве»)
остается условием для католика, желающего присоединиться к православию. Русская Церковь
подтвердила эту позицию и в XIX веке (митрополит Филарет), в первой половине ХХ века
(митрополит Сергий) и в том же духе восприняла приглашение Второго Ватиканского собора
к возможности communicatio in sacris: определение Священного Синода от 16 декабря
1969 года гласит о допущении католиков к Таинствам». Существует также документ
1970 года – «Разъяснение председателя Отдела внешних церковных сношений МП митрополита
Никодима о невозбранном допущении к Святым Таинствам старообрядцев и католиков»: «Священный
Синод, принимая это постановление, руководствовался практикой в жизни Русской Православной
Церкви в СССР, когда члены Старообрядческой Церкви, имеющей трехстепенную иерархию,
а также члены Римско-Католической Церкви в случае болезни или по иной причине обращаются
к священнослужителям Русской Православной Церкви с просьбой о духовном утешении и
за совершением Святых Таинств. (Это может быть в тех случаях, когда последователи
старообрядческого и католического исповеданий не имеют возможности обратиться к священнослужителям
своих Церквей.) В таких случаях духовенству Русской Православной Церкви надлежит проявлять
пастырскую заботу и преподавать нуждающимся духовное утешение и Святые Таинства. При
этом следует иметь в виду, что Православная и Римско-Католическая Церкви имеют одинаковое
учение о Святых Таинствах и взаимно признают действенность этих Таинств, совершаемых
в них». «Вплоть до середины 80-х годов Русская Церковь регулярно оказывала евхаристическое
гостеприимство католикам (местным или приезжим), поскольку на территории СССР было
трудно найти католического священнослужителя. Однако эта практика впоследствии была
прекращена по настоянию Константинопольского Патриархата – «с тем, чтобы дать время
принять ее другим православным». Постановление Священного Синода от 27 июля 1986 года
отменяет практику евхаристического гостеприимства католикам, однако его текст, может
быть, и намеренно, остается неясным: там говорится, в частности, что «эта практика
не получила развития», а это оставляет место для самых разных интерпретаций. Вероятно,
именно поэтому некоторые православные священнослужители и после 1986 года продолжали
преподавать Таинства католикам, обращавшимся к ним с такой просьбой», - пишет Иоанн
Гуайта.
Подводя итог всему сказанному, можно сделать такие выводы: что касается
православного, желающего принять Таинства в католическом храме, то католический священник,
согласно каноническому праву Католической Церкви, не может отказать ему в этом, «если
последний сам о том попросит и будет настроен подобающим образом» и «когда этого требует
необходимость или к этому склоняет подлинная духовная польза, причём отсутствует опасность
заблуждения или безразличия». Если же, наоборот, католик желает причаститься в
православном храме, то ему следует известить православного священника о своем желании
принять Евхаристию. Нельзя утверждать о существовании единой для всех православных
дисциплины по этому вопросу, но практика показывает, что в большинстве случаев причащение
католика в православном храме невозможно. То есть, «католический» ответ на Ваш вопрос:
да, католики могут причащаться у православных и наоборот, - но нужно выслушать и православное
мнение по этому вопросу.
При использовании материалов ссылка на русскую
службу Радио Ватикана обязательна.