Трудные вопросы. Выпуск 56. Можно ли христианину заниматься йогой? Помогает ли она в христианской медитации?

ВОПРОС:
Можно ли христианину заниматься йогой? Помогает ли она в христианской медитации?

ОТВЕТ:
В понимании современного европейца йога, как правило, означает ряд физических упражнений и положений тела, которые создают ощущение хорошего самочувствия, внутреннего покоя и гармонии и служат для сохранения телесной молодости и здоровья.

На самом деле некоторые восточные гуру, уверенные в недостаточной способности европейцев к суровой и длительной дисциплине йоги, а также хорошо зная о важности, какую на Западе приписывают здоровью тела, изобрели своего рода «йогу для европейцев». Она не совпадает с подлинной йогой, то есть содержит позиции и дыхательные техники, которые являются лишь подготовкой (так называемой хатха-йогой) к истинной йоге, то есть раджа-йоге («царской йоге»). В то время как хатха-йогу можно назвать йогой физического благоденствия, раджа-йога представляет собой нечто иное: это йога познания, высшая форма йоги, поскольку через нее йогин (тот, кто предан системе йоги) достигает так называемый «энстаз». Существует множество видов йоги, путей освобождения (марга), которое заключается в выходе из сансары, то есть необходимости возрождаться заново для очередной жизни, отмеченной болью и непостоянством.

Йога в наиболее подлинном виде – это Йога-сутры (приписываемые Патанджали, жившему во 2 веке до Р.Х., но, скорее, восходящие к 5 в. после Р.Х.). Она представляет собой практическую дисциплину для достижения «освобождения», и заниматься ею следует под руководством опытного наставника – гуру. Йоге обучаются не по книгам, а по опыту, и только наставник может сказать, какие практики йоги подходят тому или иному человеку. Йога-сутры Патанджали состоят из восьми ступеней (анга). Первая ступень – воздержание: ненасилие, правдивость, неворовство, абсолютное целомудрие и нестяжательство. Вторая ступень – самодисциплина: внутренняя и внешняя чистота, умеренность в еде (преимущественно это должна быть вегетарианская пища); удовлетворенность, то есть спокойствие и безмятежность в любой ситуации, как хорошей, так и плохой; покаяние, умерщвление, терпение в голоде и жажде, в зное и холоде, внутреннее и внешнее безмолвие, религиозный пыл.

Таким образом, йога требует крайне суровой аскезы. Она включает в себя также «почитание Ишвары» , но оно не является религиозным, то есть не имеет целью очищение сердца, чтобы открыть его любви и деланию Бога. Единственная цель аскезы здесь – это убрать препятствия, которые мешают пойти по пути йоги.

Третья ступень – это особые позы, содействующие медитации. Они должны быть устойчивыми, недвижными, длительными и подходящими для сосредоточенности. Самая лучшая поза – так называемая «поза лотоса». Позы для медитации способствуют длительному пребыванию без движения при минимальных усилиях.

Четвертая ступень – регулирование дыхания, дополняющее позы. Речь идет о замедленном, минимальном дыхательном ритме, приближающемся к дыханию во сне. Эту ступень следует практиковать в спокойном, чистом и безлюдном месте, сопровождая вдохи, выдохи и задержки дыхания произнесением мантры (священной формулы).

Пятая ступень состоит в том, чтобы отвлечь чувства от внешних объектов. Чувства заставляют человека привязываться к объектам. От этой привязанности рождается желание, от желания – гнев, от гнева - помрачение, от помрачения – смущение памяти, от смущенной памяти – разрушение разума и окончательное разрушение. Поэтому необходимо контролировать чувства с помощью особой техники, чтобы сосредоточить их на внутреннем и стимулировать их только по собственной воле.

Шестая ступень – концентрация, сосредоточение мысли на одной вещи. Любая вещь, внутренняя или внешняя, может быть объектом концентрации. Рекомендуется сосредоточиться на какой-то одной части тела, например, кончике носа. Важно подчеркнуть, что в йоге сосредоточение имеет целью не познание объекта, а, наоборот, остановку блуждания мысли, так чтобы она идентифицировала себя с объектом без какого-либо воображения или рассуждения.

Седьмая ступень – медитация, то есть более интенсивная и длительная концентрация. И восьмая ступень – «поглощение», когда сознание совпадает с объектом и сливается с природой медитируемого предмета. Это и есть «освобождение» от всех органичений мира и обусловленности тела и души. Дух реализует собственную автономию.

Итак, может ли эта техника медитации помочь христианской медитации?
Начнем с того, что само понятие «медитация» имеет совершенно разное значение для последователей йоги и для христиан.

В христианстве медитация – это усилие разума, углубление истин, открытых Богом. Она проводится в молчании и сосредоточении, когда мы вслушиваемся в Слово Божие. Христианская медитация совершается в присутствии Бога и, разумеется, порождает беседу с Ним: таким образом, «медитация» становится подготовкой к молитве и имеет смысл только если ведет к диалогу с Богом. Медитация направлена к Кому-то, а именно к Богу-Троице. В йоге же медитация заключается в интенсивной концентрации субъекта на объекте вплоть до поглощения собственного «я» в объекте. Таким образом, она обращена к «себе». Цель же христианской медитации – размышление над Словом Божиим для его усвоения, для того, чтобы мыслить так, как мыслит Бог. Поэтому христианская медитация и восточная медитация не просто отличаются друг от друга, но они диаметрально противоложны друг другу. Для христианина важно присутствие Христа в Его человечности, которая не мешает опыту бесконечного. Человечность Христа – это как раз путь к наивысшей форме этого опыта. А главным предметом и критерием медитации является Крест и Воскресение. Поэтому многие богословы и пастыри против занятий йогой – в том числе против использования техник йоги. По своей сути они не являются нейтральными, а неразрывно связаны с философско-религиозной системой, в рамках которой разработаны.

Если восточная медитация направлена на достижение абсолютной ментальной пустоты и изоляции своего «я» в энстазе, то христианская медитация направлена на диалог с Богом Отцом и со Христом, на полноту познания, любовь и участие в жизни Пресвятой Троицы.

Христиане имеют в своем распоряжении целый ряд методов, испытанных множеством святых, которые достигли высот в мистическом опыте. Эти методы не утратили своей актуальности и по-прежнеаму находятся в гармонии с христианской верой.

Многие утверждают, что занятия йогой помогают им в молитве: помогают контролировать собственные чувства, достичь духовной свободы, способности концентрироваться. Однако для подобного эффекта человек должен уже обладать определенной богословской и духовной подготовкой и быть прежде всего психологически уравновешенным, то есть способным принимать в восточных техниках позитивное и отметать то, что может крыть в себе опасность.

На страницах авторитетного журнала Общества Иисусова «La civilta’ cattolica» была опубликована обширная статья на эту тему, в которой утверждается, что медитативные техники йоги, возможно, могут принести пользу христианам индийской культуры, для которых они составляют часть повседневной жизни. Таким образом они смогут совершать христианскую молитву «по-индийски», а не по-европейски. Однако авторы, основываясь на богатом пастырском опыте, полагают, что человеку европейской, западной культуры подобные упражнения принесут сомнительную пользу. Техники йоги не только вдохновляются философскими и антропологическими понятиями, радикально противоположными христианству, но они родились и развивались в культурном контексте, весьма далеком от европейского. Поэтому такие техники не будут «естественными», но, скорее, искусственными. Не случайно западный человек прилагает значительные усилия и тратит немало времени только для того, чтобы им научиться.

Есть свидетельства самих христиан, практиковавших йогу, которые считают своим долгом предостеречь других. Так, монах-бенедиктинец Жан-Марсель Дешане пишет, что раджа-йога «несовместима с сутью христианства, и, что совершенно несомненно, она находится в контрасте с опытом святых». Но монах добавляет, что также используемые в йоге техники длительного дыхания, интенсивной сосредоточенности, визуализации объекта вплоть до отождествления себя с ним, - все эти техники «опасны, и к ним необходимо относиться с осторожностью». Дешане отрицает возможность «христианизировать» йогу, хотя и допускает некоторые позитивные моменты дисциплины йоги: христиане могут извлечь из них пользу, но строго при условии, что им не сопутствуют техники «мистического поиска Бога».

В действительности, йога кроет в себе немало опасностей: хотя бы то, что стремление к правильной технике отвлекает от беседы с Богом, и сами техники становятся самоцелью. Потом, человек сосредоточивается на себе самом, на своем теле, любуясь своими физическими и ментальными достижениями, неверно полагая, что такой успех означает духовный рост. Наконец, внутреннее спокойствие и уединение легко путают со сверхъестественными, освящающими плодами молитвы. Верующий думает, что он молится лучше, потому что лучше контролирует свои мысли и чувства и не отвлекается. Однако для христианской молитвы сосредоточенность, внимание, свобода от рассеянности – совсем не главное. В христианской молитве главное – вера и любовь. Чем больше любовь к Господу, тем глубже и действеннее молитва. Даже если верующий во время молитвы отвлекается мыслью, это не значит, что она неэффективна: молитва благодатна в силу своего намерения, когда мы возносим ее благодаря импульсу Святого Духа, - даже когда мысль непроизвольно отвлекается в силу своей слабости. Непроизвольная рассеянность не мешает глубокой молитве, если она рождается от живой веры и любви. Вера и любовь – дары Святого Духа, которые никакая человеческая техника не в состоянии «произвести». Хотя, конечно, от человека зависит, в какой мере он готов принять эти дары и сделать их плодотворными.

Для йоги же техники необходимы, то есть без них невозможно прийти к цели, поставленной системой йоги. Мало того, эти техники, согласно учению йоги, при правильном использовании «непременно» приведут к цели.

В христианстве же техники и методы как таковые могут быть полезны в первое время, в поддержку усилий, прилагаемых для медитации или молитвы. Но сами по себе они не являются обязательными, необходимыми, поскольку Сам Бог сообщает Себя верующему, вступая в диалог с ним, и в контакт с Богом можно войти без применения каких-либо «техник». Но по мере углубления духа молитвы и единства с Богом «методы» и «техники» упрощаются, вплоть до полного исчезновения. Молитва освобождается от всякой «искусности», преображаясь в полное любви внимание к Богу и благоговейное молчание.

Христианский мистический опыт – это чистый дар Бога, сверхъестественный дар, и основная его характеристика – это, так сказать, «пассивность»: человек, которого Бог благодатью допустил к глубокому общению с Ним, ничего не может сделать для того, чтобы вызвать это деяние Бога или воспрепятствовать ему. Поэтому в христианстве нет какой-то особой «техники», непременно ведущей к мистическому союзу с Богом.

Именно в этом – основное противоречие между йогой и христианством, между методами христианской молитвы и созерцания и техниками восточной медитации. В йоге человек спасается своими усилиями. В христианстве человек спасен Богом по благодати.


При использовании материалов ссылка на русскую службу Радио Ватикана обязательна.