2011-06-06 13:52:37

ПОСТСИНОДАЛЬНОЕ АПОСТОЛЬСКОЕ ОБРАЩЕНИЕ VERBUM DOMINI (39 - 47)


Внутреннее единство Библии
39. В школе великой традиции Церкви мы учимся видеть в переходе от буквы к духу также единство всего Писания, поскольку едино Слово Божие, взывающее к нашей жизни, постоянно призывая ее к обращению.128 Надежным руководством для нас остаются выражения Гуго Сен-Викторского: «Все божественное Писание составляет единую книгу, и эта единая книга есть Христос, она говорит о Христе и находит во Христе свое свершение».129 Рассматриваемая с чисто исторической или литературной точки зрения, Библия, конечно же, представляет собой не просто книгу, но собрание литературных текстов, составление которого длилось более тысячелетия и в отдельных книгах которого нелегко увидеть их принадлежность к единому целому; более того, между ними существует видимая напряженность. Это уже было в Библии Израиля, которую мы, христиане, называем Ветхим Заветом. Такая напряженность еще больше видна, когда мы, христиане, связываем Новый Завет и его писания, как своего рода герменевтический ключ, с Библией Израиля, толкуя ее как путь ко Христу. В Новом Завете, как правило, используется не термин «Писание» (ср. Рим 4,3; 1 Петр 2,6), но «Писания» (ср. Мф 21,43; Ин 5,39; Рим 1,2; 2 Петр 3,16), которые, тем не менее, затем рассматриваются в их совокупности как единое Слово Божие, обращенное к нам.130 Это ясно показывает, что личность Христа объединяет все «Писания» по отношению к единому «Слову». Таким образом становится понятным то, что утверждается в номере 12 догматической Конституции Dei Verbum, указывая на внутреннее единство всей Библии как на решающий критерий для надлежащей герменевтики веры.

Связь между Ветхим и Новым Заветами
40. В перспективе единства Писаний во Христе как богословам, так и пастырям необходимо осознавать связь между Ветхим и Новым Заветами. Прежде всего является очевидным то, что Новый Завет сам признаёт Ветхий Завет как Слово Божие и потому принимает авторитет священных Писаний еврейского народа.131 Он признаёт его косвенно, используя тот же язык и часто ссылаясь на отрывки из этих Писаний. Он признаёт его напрямую, поскольку цитирует многие его части и пользуется ими для аргументации. Таким образом аргументация, основанная на текстах Ветхого Завета, является в Новом Завете решающей ценностью, превышающей чисто человеческие рассуждения. В четвертом Евангелии Иисус заявляет по этому поводу, что «не может нарушиться Писание» (Ин 10,35), а Св. Павел особо уточняет, что откровение Ветхого Завета остается в силе для нас, христиан (ср. Рим 15,4; 1 Кор 10,11).132 Кроме того мы утверждаем, что «Иисус из Назарета был евреем, а Святая Земля является родиной Церкви»;133 Христианство уходит своими корнями в Ветхий Завет и всегда питается от них. Поэтому здравое христианское учение всегда отвергало любые формы периодически повторяющегося марционизма, который стремится разными способами противопоставить Ветхий и Новый Заветы.134 Кроме того, Новый Завет сам утверждает себя соответствующим Ветхому и провозглашает, что в тайне жизни, смерти и воскресения Христа священные Писания еврейского народа нашли свое совершенное исполнение. Следует, однако, отметить, что понятие исполнения Писаний является сложным, поскольку включает в себя три измерения: основной аспект преемственности с откровением Ветхого Завета, аспект разрыва и аспект исполнения и преодоления. Тайна Христа находится в преемственности с намерением жертвенного культа Ветхого Завета; но он осуществляется совсем другим способом, который соответствует многим пророчествам, и таким образом достигает совершенства, никогда не достигавшегося ранее. Ветхий Завет полон натяжек между своими установительными и пророческими аспектами. Пасхальная тайна Христа полностью соответствует – хотя и совершенно неожиданным образом – пророчествам и прототипу Писаний; однако она представляет очевидные аспекты разрыва преемственности по отношению к институтам Ветхого Завета.

41. Таким образом, эти рассуждения показывают незаменимую важность Ветхого Завета для христиан и вместе с тем выявляют оригинальность его христологического прочтения. С апостольских времен, и затем в живом Предании, Церковь подчеркивала единство Божественного замысла в двух Заветах благодаря типологии, которая является не произвольной, но присущей событиям, описанным в священном тексте, и поэтому касается всего Писания. Типология «позволяет открыть в делах Божиих ветхозаветных времен прообразы того, что Бог совершил, когда настала полнота времен, в Лице воплотившегося Сына».135 То есть, христиане читают Ветхий Завет в свете умершего и воскресшего Христа. Хотя типологическое толкование открывает неисчерпаемое содержание Ветхого Завета в связи с Новым Заветом, не следует забывать о том, что Ветхий Завет сохраняет свойственную ему ценность Откровения, которое подтвердил Сам Господь (ср. Мк 12,29-31). Поэтому «Новый Завет требует, чтобы и его читали в свете Ветхого. Раннее христианское учительство постоянно прибегало к Ветхому Завету (ср. 1 Кор 5,6-8; 10,1-11) ».136 Поэтому Отцы Синода утверждали, что «иудейское понимание Библии может оказаться полезным христианам для их собственного понимания и изучения Писания».137 «Новый Завет сокрыт в Ветхом, а Ветхий Завет явлен в Новом»,138 – так с глубокой мудростью говорил об этом Св. Августин. Поэтому важно как в пастырской работе, так и в академических кругах четко выявлять глубокую связь между двумя Заветами, помня вместе со Св. Григорием Великим о том, что «то, что Ветхий Завет обещал, Новый Завет дал увидеть; то, что Ветхий Завет возвещал сокрыто, Новый провозглашает открыто, как присутствующее. Потому Ветхий Завет есть пророчество Нового Завета; и лучшим толкованием Ветхого Завета является Новый Завет».139

«Темные» страницы Библии

42. В контексте связи между Ветхим и Новым Заветами Синод рассмотрел также тему, касающуюся тех страниц Библии, которые из-за описываемых там насилия и безнравственности оказываются непонятными или трудными для понимания. В связи с этим следует помнить прежде всего о том, что библейское откровение глубоко укоренено в истории. Замысел Бога проявляет себя в ней постепенно и осуществляется медленно через последовательные этапы, несмотря на сопротивление людей. Бог избирает народ и терпеливо воспитывает его. Откровение адаптируется к культурному и моральному уровню далеких эпох и, следовательно, сообщает о фактах и обычаях, к примеру таких, как мошенничество, насильственные действия, уничтожение народов, без явного обличения безнравственности; это объясняется историческим контекстом, но может удивить современного читателя, особенно когда он забывает о многих «темных» поступках, совершаемых людьми на протяжении веков, в том числе и в наши дни. В Ветхом Завете проповедь пророков смело восстает против всякого рода несправедливости и насилия, коллективного или индивидуального, и таким образом является инструментом воспитания, данным Богом Своему народу, чтобы он подготовился принять Благую Весть. Поэтому было бы ошибкой не учитывать те места Писания, которые кажутся нам проблематичными. Вместо этого следует понять, что чтение таких страниц требует приобретения соответствующей подготовки путем обучения чтению этих текстов в их литературно-историческом контексте и с христианской точки зрения, в которой главным герменевтическим ключом являются «Евангелие и новая заповедь Иисуса Христа, заключенная в пасхальной тайне».140 Поэтому я призываю ученых и пастырей помочь всем верным подходить также и к этим страницам через такое чтение, которое позволит им открыть их значение в свете Христовой Тайны.

Христиане, иудеи и священные Писания
43. Рассмотрев тесные отношения, которые связывают Новый Завет с Ветхим, наше внимание теперь естественно обращается к особой связи, которая вытекает из них, – и об этой связи никогда не следует забывать. Папа Иоанн Павел II заявил иудеям: «Вы – наши “возлюбленные братья” в вере Авраама, нашего патриарха».141 Конечно, эти утверждения не означают игнорирования разрыва, утвердившегося в Новом Завете по отношению к институтам Ветхого Завета, и еще менее – исполнения Писаний в тайне Иисуса Христа, признанного Мессией и Сыном Божиим. Тем не менее эта глубокая и радикальная разница вовсе не заключает в себе взаимной враждебности. Напротив, пример Св. Павла (ср. Рим 9-11) доказывает, что «чувства почтения, уважения и любви к иудейскому народу являются единственным истинно христианским поведением в этой ситуации, которая таинственным образом является частью абсолютно положительного замысла Бога».142 В самом деле, Св. Павел утверждает, что иудеи, «в отношении к избранию, – возлюбленные Божии ради отцов. Ибо дары и призвание Божие непреложны!» (Рим 11,28-29). Кроме того, Св. Павел использует прекрасный образ маслины для описания очень тесных отношений между христианами и иудеями: Церковь язычников подобна ростку дикой маслины, привитому к хорошей маслине, то есть к народу Завета (ср. Рим 11,17-24). Следовательно, мы питаемся от одних и тех же духовных корней. Мы встречаемся как братья, – братья, которые в определенный момент своей истории имели напряженные отношения, но теперь твердо встали на путь созидания мостов длительной дружбы.143 Папа Иоанн Павел II еще сказал: «У нас много общего. Вместе мы можем сделать много для мира, для справедливости и для более братского и гуманного мира».144 Хочу еще раз подтвердить, насколько ценным является для Церкви диалог с иудеями. Это прекрасно, что там, где представляется удобный случай, создаются публичные возможности для встречи и обмена мнениями, что помогает лучше узнать друг друга, способствует взаимному уважению и сотрудничеству, в том числе и в области изучения священных Писаний.

Фундаменталистское толкование Священного Писания
44. Внимание, которое мы до сих пор пожелали уделить теме библейской герменевтики в ее различных аспектах, позволяет нам рассмотреть вопрос, неоднократно возникавший в ходе дебатов на Синоде, о фундаменталистском толковании Священного Писания.145 На эту тему Папская Библейская комиссия в документе «Толкование Библии в Церкви» сформулировала важные указания. В этом контексте мне бы хотелось привлечь внимание к тем прочтениям, которые не уважают священный текст в его подлинной природе, порождая субъективистские и необоснованные толкования. В самом деле, «буквализм», в защиту которого выступает фундаменталистское прочтение, в действительности является предательством как буквального, так и духовного смысла, открывая путь манипуляциям разного рода, распространяя, к примеру, антицерковные толкования самих Писаний. Главной проблемой «фундаменталистского толкования является то, что, отказываясь учитывать исторический характер библейского откровения, его сторонники становятся неспособными полностью принять истину самого Воплощения. Что касается отношений с Богом, фундаментализм исключает тесные отношения между божественным и человеческим. (…) Поэтому он стремится толковать библейский текст так, как будто он был продиктован слово за словом Святым Духом и не желает признавать того, что Слово Божие было сформулировано на языке и фразеологии, обусловленных определенной эпохой».146 Христианство же, напротив, различает в словах Слово, Сам Логос, который простирает Свою тайну через эту множественность и реальность человеческой истории.147 Истинным ответом на фундаменталистское толкование является «молитвенное чтение Священного Писания». Такое чтение, «практикуемое еще с древности в Предании Церкви, ищет спасительную истину для каждого верующего и для всей Церкви. Оно признаёт историческую ценность библейской традиции. Именно из-за этой ценности исторического свидетельства оно желает открыть для себя живое значение Священных Писаний, предназначенных также для жизни сегодняшних верующих»,148 не игнорируя, следовательно, человеческого посредничества в боговдохновенном тексте и его литературных жанрах.

Диалог между пастырями, богословами и экзегетами
45. Подлинная герменевтика веры несет с собой некоторые важные последствия в сфере пастырской деятельности Церкви. Именно в этой связи Отцы Синода рекомендовали, например, более тесную связь между пастырями, толкователями и богословами. Прекрасно, что епископские конференции содействуют проведению таких встреч с целью «углубить общение в служении Слову Божию».149 Подобное сотрудничество поможет всем лучше выполнять свою работу на благо всей Церкви. В самом деле, трудиться на ниве пастырства означает, в том числе и для ученых, подходить к священному тексту с осознанием того, что по своей природе он является сообщением, которое дает Господь людям для их спасения. Поэтому, как утверждает догматическая Конституция Dei Verbum, рекомендуется, чтобы «католические экзегеты и другие лица, занимающиеся священным богословием, усердно объединяя свои усилия, под наблюдением Священного Учительства старались, прибегая к соответствующим подсобным средствам, так исследовать и излагать Божественное Писание, чтобы сколь возможно большее число служителей Божественного слова могли плодотворно снабжать народ Божий пищей Писания, просвещающей ум, укрепляющей волю и воспламеняющей сердца людские к любви Божией».150

Библия и экуменизм
46. Осознавая, что Церковь имеет свое основание во Христе, Слове Божием, ставшем плотью, Синод пожелал подчеркнуть важное место изучения Библии в экуменическом диалоге в перспективе полного единства всех верующих во Христа.151 В самом деле, в самом Писании мы находим страстную молитву Иисуса к Отцу о том, чтобы Его ученики были едино, дабы уверовал мир (ср. Ин 17,21). Все это укрепляет нашу убежденность в том, что совместное слушание Писаний и совместное размышление о них позволяет нам пережить реальное общение, пусть даже пока еще не полное;152 «поэтому совместное слушание Писаний побуждает к диалогу любви и дает возрастать диалогу истины».153 Действительно, слушать вместе Слово Божие, практиковать lectio divina Библии, вместе удивляться новизне Слова Божия, которое никогда не стареет и не исчерпывается, преодолевать нашу глухоту к тем словам, которые не согласуются с нашими мнениями или предрассудками, слушать и изучать в общении с верующими всех времен: все это составляет путь, который следует пройти, чтобы достичь единства веры, как ответ на слушание Слова.154 Эти слова Второго Ватиканского собора были поистине просвещающими: «Священные Речения являются в этом [экуменическом] диалоге превосходным средством в могучей руке Божией для достижения того единства, которое Спаситель предлагает всем людям».155 Поэтому следует содействовать изучению, обмену мнениями и экуменическим богослужениям Слова Божия, с соблюдением действующих правил и различных традиций.156 Эти богослужения несут пользу делу экуменизма, и, когда они переживаются в их истинном значении, представляют собой напряженные моменты подлинной молитвы, в которой мы просим Бога ускорить долгожданный день, когда мы все сможем участвовать в одной совместной трапезе алтаря и пить из одной чаши. Однако, осуществляя эти правильные и похвальные инициативы, следует позаботиться о том, чтобы они не предлагались верным вместо участия в Святой Мессе по праздничному предписанию. В этом труде исследования и молитвы мы спокойно признаём также те аспекты, которые требуют углубленного изучения и в которых между нами существует определенная дистанция, как например, понимание того, что Учительство Церкви является авторитетным субъектом толкования Священного Писания и играет в этом решающую роль.157 Кроме того, мне бы хотелось подчеркнуть то, что было сказано Отцами Синода о важном значении для экуменизма переводов Библии на различные языки. Ведь мы знаем, что перевод текста является не просто механическим процессом, но в определенном смысле частью труда толкователя. В связи с этим достопочтенный Иоанн Павел II утверждал: «Каждый, кто помнит, как сильно споры о Писании способствуют разделению, может понять, сколь важен шаг вперед, осуществляемый этими совместными переводами».158 Поэтому содействие совместным переводам Библии является частью экуменического труда. Я хочу поблагодарить здесь всех тех, кто посвятил себя этой важной задаче, и призвать их продолжать свой труд.

Влияние герменевтики веры на богословские исследования

47. Еще один вывод, исходящий из адекватной герменевтики веры, касается необходимости показать ее влияние на экзегетическую и богословскую подготовку, особенно кандидатов в священники. Следует стремиться к тому, чтобы изучение Священного Писания было действительно душой богословия, поскольку через него постигают Слово Божие, обращенное сегодня к миру, к Церкви и к каждому лично. Важно, чтобы критерии, указанные в пункте 12 догматической Конституции Dei Verbum, действительно учитывались и стали предметом углубленного изучения. Не следует поощрять такие направления научного исследования, которые считают себя нейтральными по отношению к Писанию. Поэтому наряду с изучением языков, на которых была написана изначально Библия, и соответствующих методов толкования, необходимо, чтобы студенты вели глубоко духовную жизнь, с тем, чтобы понять, что Писание можно постичь только когда им живешь. С этой точки зрения я рекомендую, чтобы изучение Слова Божия, переданного и написанного, происходило всегда в глубоко церковном духе, учитывая должным образом в академическом обучении выступления по этим темам Учительства, которое «не превосходит Слова Божия, а служит ему, уча только тому, что было передано, так как в силу Божественного поручения и при содействии Святого Духа оно благочестиво внимает слову, свято хранит, верно излагает его и черпает в этом едином залоге веры всё то, чему оно предлагает верить как богооткровенному».159 Поэтому следует заботиться о том, чтобы исследования осуществлялись в осознании того, что «Священное Предание, Священное Писание и Учительство Церкви по премудрому замыслу Божию так связаны и соединены между собою, что без одного нет и другого».160 Я надеюсь, что, согласно учению Второго Ватиканского собора, исследование Священного Писания, прочитанного в общении с Церковью, будет действительно душой богословского исследования.161








All the contents on this site are copyrighted ©.