В монастыре Кларисс-отшельниц пройдут летние курсы григорианского пения

В этом году снова можно будет записаться на летние курсы григорианского пения, которые пройдут в аббатстве Кларисс-отшельниц в городе Фара Сабина близ Риети. Курсы, организованные Папским институтом священной музыки, проводятся уже в семнадцатый раз и в этом году будут сосредоточены на изучении Graduale Romanum – Римского градуала -- богослужебной певческой книги латинского обряда, представляющей собой собрание григорианских песнопений для Святой Мессы.

В связи с этим важным духовным и образовательным начинанием лектор курсов Альберто Турко дает краткий обзор традиции григорианского пения на страницах газеты «Оссерваторе Романо».

Точное определение григорианского пения, которое можно распространить и на другие древние литургические формы Запада, например, на амброзианскую традицию, -- это «монодия (то есть одноголосие) обрядового Слова». Григорианское пение прежде всего характеризует неразрывная связь с текстом. В основном тексты взяты из Библии, чаще всего из Псалмов. Так что это – именно пение, а не мелодия или «чистая музыка». И оно является обрядовым, то есть принадлежит Римской Церкви. Григорианское пение, таким образом, выражает как молитву, так и провозглашение Слова Божьего.

Католическая Церковь всегда считала своим основным церковным песнопением именно григорианское одноголосие. Второй Ватиканский собор ввел значительные новшества в литургию, допустив использование современных языков в богослужении. Григорианское пение, неотъемлемое от латинских текстов, заметно отошло на второй план: несмотря на то, что в соборной Конституции «Sacrosantum concilium» подтверждается главенство латинского языка в литургии: «За исключением случаев, предусмотренных партикулярным правом, в латинских обрядах должно сохраняться использование латинского языка», гласит текст документа.

В руководстве Конгрегации богослужений «Musica sacra» 1967 года, где даются указания по применению соборных решений, ставится акцент на роли григорианского пения: «Григорианскому пению, присущему римской литургии, следует оставить первое место». А музыкальные композиции иных жанров – одноголосные или полифонические, традиционные или современные – также «должны быть в почете», читаем в руководстве, -- «их следует развивать и исполнять по мере возможностей». В «Sacrosantum concilium», кроме того, рекомендуется совершенствовать музыкальную и литургическую подготовку в семинариях и других учебных заведениях, а «Musica sacra», комментируя этот пассаж, добавляет: «В первую очередь необходимо развивать изучение и использование григорианского пения; в силу своих свойств оно представляется важной базой для приобщения к священной музыке».

Введение живых и разговорных языков в Литургию нельзя оценивать как однозначно негативное, несмотря на отрицательное влияние этого факта на григорианское пение. Разные эпохи, разные культуры совершенно законно вносят свой вклад в литургический репертуар, как это было и в далеком прошлом. Не нужно забывать и о том, что значительная часть григорианского репертуара была создана не для всякой литургической ассамблеи, а для певческих школ и монашеских общин. А расширение в последние десятилетия доступа к Градуалу, увы, породило исполнение, не очень назидательное как в религиозном, так и в культурном плане. Чтобы избежать этого, был издан «Graduale simplex» -- упрощенный вариант григорианского пения. Таким образом, с одной стороны, доступ к нему остался широким, а исполнение стало более качественным, в сответствии с собственными возможностями.