Ватикан. Папа Бенедикт XVI 21 ноября встретится в Сикстинской капелле с деятелями
искусства: это произойдет десять лет спустя после публикации Письма художникам, написанного
Иоанном Павлом II, и 45 спустя после аудиенции, которую им дал Павел VI. 10 сентября
в Ватикане состоялась презентация встречи. На ней, среди прочих, выступил монсеньер
Джанфранко Равази, президент Папского совета по культуре и Папской комиссии по культурному
наследию Церкви. Он напомнил о том, что Папа Павел VI назвал в далеком 64-м «великим
вызовом художника», а именно, «притягивать с небес духа их сокровища и облекать их
в доступные слова, цвета и формы». Папа Монтини хотел «восстановить новый завет между
божественным вдохновением веры и творческим вдохновением искусства», -- союз, который,
по словам монс. Равази, уже давно нарушен. «Искусство покинуло стены храма, сослало
на пыльную полку величайшие библейские рассказы, символы, образы, священные притчи
и пошло «мирскими» дорогами современности, -- посетовал Равази. – Оно отринуло концепцию
о том, что произведение искусства воплощает трансцендентное видение бытия», посвятив
себя «языковым опытам, сложным стилистическим поискам, изысканности, замкнутой в себе,
и даже прямым провокациям». Встреча искусства с литургией и духовностью породила
необычайное богатство, украсившее целые столетия западноевропейской истории. Поэтому
монс. Равази убежден, что встреча художника с трансцендетностью возможна, более того,
она необходима. Красота и вера созвучны между собою -- обе они стремятся выразить
окончательный смысл бытия, раскрыть тайну, завоевать бесконечность и вечность, приоткрыть
покров над сокровенным секретом реальности. Монс. Равази процитировал Германа Гессе:
«Искусство означает показывать во всякой вещи Бога». На презентации предстоящей
встречи Папы с деятелями искусства присутствовал и директор Ватиканских Музеев Паолуччи.
Он считает, что сегодня самый злободневный вопрос – это причины «развода» между верой
и искусством. И, в отличие от Равази, предлагает искать их и с другой стороны – в
самой Церкви. После того, как Церковь веками «смотрела на мир искусства с отчаянным
мужеством», начиная с XIX века она «замкнулась в состоянии защиты, не умея и не желая
рисковать». «Какие формы искусства будут населять Третье тысячелетие, мы не знаем.
Сегодня мы можем только признавать и как можно больше почитать и ценить фрагменты
мудрости и красоты, которые в один прекрасный день смогут построить новый эстетический
порядок», сказал в заключение директор Ватиканских Музеев.