Незаменимый дар любви: размышления о молитве

Все религии объединяет необходимость исправлять, искуплять зло, которое мы, люди, совершаем в силу нашей слабости или злонамеренности. «Всякая вина против справедливости и истины требует возмещения», утверждается в Катехизисе Католической Церкви (2487). И общей для всех религий чертой является возмещение зла посредством совершения различных ритуалов жертвы, имеющих символический смысл, с верой в их действенность перед Богом, высшим Судьей, -- приносятся так называемые «заместительные» жертвы, изображающие грешных людей.
В свете Откровения мы можем придать этим ритуалам одно или несколько значений «семян Слова», предвкушения того, что свершилось во Христе, «пришедшем искупить грехи», по выражению 2 Ват. Собора. Таким образом, можно сказать, что Христианство привело к совершенству универсальный факт, который широко присутствует в библейской традиции (достаточно вспомнить об Отроке Господнем, Исайя, глава 53, или о еврейском обряде Киппур, День Искупления). Святой Павел и Святой Иоанн называют Иисуса орудием искупления. «Все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе» (Рим 3,25). «В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши» (1 Ин 4,10). Сам Иисус говорит: Я пришел, чтобы отдать душу Свою для искупления многих (ср. Мк 10,45). То же самое Он повторит, произнося слова Завета над евхаристической чашей: «сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая» (Мк 14,24). «Без пролития крови не бывает прощения», утверждается в Послании к Евреям (9,22). Это означает, что посредством дара собственной жизни Христос совершил наивысший жест любви.
Читаем в Катехизисе Католической Церкви: «Именно любовь «до конца» (Ин 13, 1) наделила жертвоприношение Христа искупительной и спасительной, очистительной и возмещающей ценностью» (616).
Тот факт, что Христос придал содержание любви искуплению грехов, совершенное Воплощением, смертью и Воскресением, напоминает нам, что искупление выходит далеко за пределы чисто юридического аспекта, согласно которому человек – обидчик, а Бог – обиженный, что требует правосудия. Об этом аспекте можно ознакомитсья в рассуждениях Международной богословской комиссии, которая углубила в 1980 году Вопросы Христологии. Речь идет о «заместительном искуплении» в той мере, в какой Христос ставит Себя на место всего человечества, принимая мученичество как предельное выражение самоотдачи. В эту самоотдачу вовлечена вся Троица: дар любви, в который Отец принес своего Сына для искупления человечества; дар любви, в который Сын приносит Себя Самого, подчиняясь воле Отца, спасительной и соучастной с грешным человечеством, историю которого Он разделяет до конца; и дар, в который Христос приносит Себя в незапятнанную жертву силой вечного Духа, то есть, силой Божественной любви, действующей в Нем.
В этот контекст помещается т.н. «удовлетворение за грехи», к которому Церковь наставляет своих чад. Так, в Апостольской конституции Папы Павла VI об Индульгенциях (1967) читаем: «Для полного отпущения и изглаживания грехов необходимо не только восстановление дружбы с Богом посредством искреннего обращения сердца, но и возмещение за обиду, нанесенную Его мудрости и благости, а также полное восстановление всех благ, личных или общественных, или касающихся мирового порядка, разрушенных или поврежденных грехом, – они должны быть полностью возмещены либо добровольным исправлением, не лишенным трудностей, либо принятием лишений, установленных справедливой и пресвятой мудростью Бога, в которых должны вновь воссиять во всем мире святость и блеск Его славы».
Христианская традиция, подтверждая то, что мы уже находим в Ветхом завете, в книге Маккавейской, признает прежде всего в мученичестве наивысший искупительный жест, что впоследствии выражалось в жизни аскетов и кающихся: «Я же, как и братья мои, предаю и душу и тело за отеческие законы, призывая Бога, чтобы Он скоро умилосердился над народом, и чтобы ты с муками и карами исповедал, что Он един есть Бог, и чтобы на мне и на братьях моих окончился гнев Всемогущего, праведно постигший весь род наш» (2 Мак 7,37-38).
Неустанно обновляемый призыв к искуплению вины, вдохновленный Святым Духом, звучал и в эпоху новой истории, начиная с откровений святой Маргарите Марии Алакок в XVII столетии, в отношении которых Папа Пий XI писал: «Дух искупления и возмещения всегда занимал первое и самое главное место в почитании Святейшего Сердца Христова». Не случайно в литургических текстах торжества, посвященного Святейшему Сердцу, упоминается о долге «умилостивления за грехи». Ясновидица из Паре-ле-Мониаль применила прежде всего к себе лично обращение Господа: «Святость Его любви, -- пишет она, -- с силой подталкивала меня к страданиям в ответ на Его любовь, да так, что я не могла ощущать более приятного отдыха, как от страданий, охвативших тело, и от совершенной безутешности духа». Заметим, что для искупления Христова и искупительных страданий человека применяется один и тот же критерий: они являются выражением любви. Действительно, после явлений в Паре-ле-Мониаль повсюду стало распространяться благочестие «умилостивления за грехи», как каждодневная жертва Святейшему Сердцу, появилась практика причащения в первые пятницы месяца и поклонение Святым Дарам.
По следам Маргариты Марии и ее послания выросло число верующих, посвятивших себя искупительной жертве, и с этой целью были основаны монашеские общины. Умножались и призывы к чистосердечным жестам умилостивления за грехи, подобные тем, что были обращены свыше к Маргарите Марии: достаточно подумать о многочисленных явлениях Богоматери. Благочестие искупительной жертвы развивалось и в наше время, оставляя сонм Святых, и здесь в первую очередь назовем Падре Пио из Пьетрельчины, который многократно приносил себя в жертву за грехи мира и жизнь которого была непрерывным закланием. Читаем в его записках: «Христос меня выбрал одной из жертв любви, принесенной на алтарь за грешников; Он дал мне понять весь смысл жертвы. Иисус, Мария, Ангел-Хранитель придают мне мужества, неустанно напоминая: жертва, отдавая себя, должна потерять всю свою кровь. Любовь познается в страданиях».
Все это может показаться неудобоваримым «добровидцу» – человеку, который считает присутствие в мире зла незначительным, -- однако, очевидно, что умилостивление за грехи вписывается в духовность покаяния, отдания собственных вынужденных или добровольных страданий, а в этом решающую роль играет молитва, которая выражает «духовную жертву, угодную Богу». Да, в молитве мы отдаем Богу самое ценное, что у нас есть, то, что мы стараемся всегда удержать: наше время, а вместе с ним и наше внимание, обращенное исключительно к Нему. Посредством молитвы мы подчиняем себя и весь мир Его владычеству.
Помимо этого, молитва изливает в сердце человека и мира сокровища искупительной благодати -- божественную энергию, источник внутреннего исцеления, а значит, подлинного исправления личного, общественного и универсального зла, которое терзает наш мир.