Lectio divina: традиционный метод духовного чтения Священного Писания

Вернемся к нашим размышлениям о Божественном чтении – Lectio divina. На этот раз постараемся показать, что именно этот способ приобщения к Священному Писанию и есть традиционный, церковный и молитвенный метод.
Lectio divina возвращает нас к основным принципам подхода к Писанию, выработанным еще внутри Иудаизма и затем унаследованным христианской традицией. Божественное чтение Писания, происходя в вере, в молитве, в открытости Духу, становится слушанием Слова Бога, который на библейской странице обращается к нам сегодня. Это чтение и слушание углубляет семантические уровни библейского текста согласно схеме четырех смыслов Писания, сущестсующей как в иудаизме, так и в христианстве. Еврейское учение о PaRDeS (это акростих слов, указывающих на четыре смысловых слоя) заключается в четырех моментах: пешат (простой) – означает само собой разумеющийся, непосредственный, буквальный смысл: ремез (намек) – аллегорический смысл, углубление первого смысла при помощи других библейских текстов, «открывающих» этот самый смысл; дерашах (поиск), то есть, уровень, на котором читатель чувствует толчок к тому, чтобы ответственно принять выслушанное послание; сод (тайна) – это мистический смысл, участие в Божественном взгляде на реальность.
С естественными изменениями эта схема предстает и в христианстве, в виде доктрины о четырех смыслах Писания, возникшей в средневековой экзегетике. Она говорит о буквальном смысле (которым есть историческое содержание текста); об аллегорическом или духовном смысле (выделяющем керигматическое ядро текста), о тропологическом или нравственном смысле (вовлекающем жизнь верующего), и об анагогическом смысле (относящемся к созерцательному и эсхатологическому уровню). Эти четыре смысла, в сущности, соответствуют тому, что предлагает Lectio divina для углубления Откровения, Слова Божьего: lectio, чтение, затем выявляется главная мысль (meditatio), на нее мы отвечаем молитвой и жизненным обязательством (oratio), вплоть до участия всего бытия во взгляде Божьем на человеческую реальность (contemplatio).
Только что предложенная схема lectio divina – в четыре этапа (lectio, meditatio, oratio, contemplatio) – конечно же, не единственная схема, разработанная в Средневековье. Согласно другим ее версиям, она содержит такие моменты, как discretio, deliberatio, collatio, actio, -- но здесь на самом деле речь идет не о чем-то новом, но о выражении тех элементов, которые уже входят в основную схему четырех этапов – она и считается наиболее ясной и полной. Традиционная схема была сформулирована Гвиго II Картузианцем в «Лестнице Иакова», и звучала следующим образом:
«Однажды, во время занятия ручной работой, я стал размышлять о духовной деятельности человека. И вот, я подумал о четырех духовных ступенях, а именно, о чтении, медитации, молитвенном размышлении и созерцании. (...). Чтение – это тщательный анализ Писаний, движимый духовной работой. Медитация – это делание ума, который «роется глубоко» в самой сокрытой истине, под водительством собственного разума. Молитвенное размышление – это акт сердечной любви в Боге с целью искоренения зла и стяжания добра. Созерцание -- это как бы возвышение над собой души, вкушающей радости вечного блаженства».
Эта схема не является рецептом, но напутствием, педагогическим наброском, который не следует воспринимать механически и буквально. Ведь речь идет не столько о «технике», сколько об «искусстве». Само собой разумеется, для разных возрастов (как в физическом, так и в духовном смысле) придается больший вес тому или иному моменту lectio divina. Часто происходит, что вначале, на первых «подступах» к Библии, преобладают моменты lectio и meditatio, усилий по изучению, пониманию текста. На более зрелом этапе духовной жизни более частым и более естественным становится oratio, как ответ веры и молитвы на библейский текст. Важно подчеркнуть, что молитва и действие, в динамике lectio divina, тесно взаимосвязаны. Гвиго писал, что oratio – это «акт сердечной любви в Боге», пылкое обращение сердца к Богу, с целью «искоренить зло и стяжать добро». Молитва и этическое измерение переплетаются с ответом, данным христианином на услышанное Слово. Это и есть принятие ответственности в повседневной жизни. В общем, нужно всерьез отнестись к принципу, сформулирвоанному Григорием Великим: Scriptura crescit cum legente (Писание растет вместе с читающим его). Эти слова основаны на том, что один и тот же Дух пребывает в Писании и в нас самих. Читатель, взращивающий свою близость к Господу посредством усердного чтения Писаний, замечает, как жизнь его преображается, вера растет и становится решающим фактором для понимания Слова Божьего. Иоанн Кассиан писал: Писания открываются нам со все большей ясностью, открывают нам свое сердце и, можно сказать, свой мозг, когда наш опыт не только позволяет познать их, но как бы предварить это знание, и смысл слов не открывается нам благодаря каким-то объяснениям, но в силу пережитого нами живого опыта».
Таким образом, с ростом духовного и жизненного опыта библейский текст открывает нам самые неожиданные смыслы. Ведь, согласно иудейскому и христианскому пониманию, каждое слово, каждый стих Писания содержит многочисленные смысловые оттенки. «Одна только фраза из Писания оставляет место множеству смыслов». «Каждое слово Писания сияет множеством огней», «У Торы – семьдесят ликов». Эти высказывания из Мидраша отражают иудейское понимание Писания. А блаженный Августин говорил: «Из одних и тех же слов Писания вытекает множество смыслов... одни и те же слова можно понимать во множестве значений».
Исходя из всего вышесказанного, lectio divina стремится объединить жизнь с верой, бытие с молитвой, человеческое с духовным, внутреннее с внешним. При приближении к Писанию с помощью этого метода сливаются в единое целое изучение, критический анализ – и молитва, размышление, то есть, подход согласно вере. Наконец, четыре момента Божественногго чтения, о которых мы упомянули, можно объединить в два основных процесса: первый – lectio и meditatio – более объективен, его цель – выявить то, о чем говорится в тексте. Второй – oratio и contemplatio – более субъективен. В нем, отвечая на Слово, выявляется сам читатель с его собственной жизнью и верой. Таким образом, lectio divina подобна дыханию, в котором вдох – это слово Божье и Его воля.