Ватикан. Ватиканская газета “ОссерватореРомано”
/20.10/ сообщает о начинаниях двух Папских Университетов, посвященных исследованию
наследия выдающегося французского религиозного мыслителя ХХ века Жака Маритена.
Приближается столетие знаменательного религиозного обращения; двое очень молодых людей,
только что поженившихся; она – русская, он –француз, она еврейка, он протестант. В
1906 году они присоединяются к католической Церкви, - после драматических переживаний,
которые едва не привели к самоубийству, они получают крещение, становятся заметными
представителями парижской культурной жизни, обращают, в свою очередь, в католичество
своих друзей, поэтов и художников, участвуют в политической жизни, способствуют распространению
мысли св. Фомы Аквинского по всему миру. Творческое наследие Раисы и Жака Маритен,
плод интеллектуального сотрудничества, продолжавшегося более пятидесяти лет,- предмет
Чтений /Letture/, организуемых Факультетами общественных наук
двух Папских Университетов – Анджеликум и Грегорианского, совместно с Международным
Институтом Жака Маритена. Речь идет о десяти встречах-обсуждениях для студентов
и молодых исследователей, которые будут проходить по четвергам. Они начнутся с 27
октября 2005 и продлятся до 29 января 2006 года в Анджеликум, с участием преподавателей
Латеранского Папского Университета, государственных университетов Падуи и Урбино.
Автор статьи в ватиканской газете – Piero Viotto – настаивает на том, что необходимо
рассматривать в совокупности творчество Жака и Раисы Маритен, чтобы лучше понять философский
мир автора “Интегрального гуманизма”. Жак Маритен, пишет он, начал со св. Фомы
Аквинского, но не остановился на нем, так как история философии продолжалась и после
великого схоласта, обогатилась новой проблематикой, последующие мыслители открыли
новые стороны знания, которые следовало включить в уже приобретенные ранее. Философия
Маритена не есть схоластика, даже если он постоянно отсылает к св. Фоме, - томизм
для него это критический реализм, который в состоянии оценить субъективизм,
вернувшийся для рассмотрения от Декарта до Канта, это экзистенциализм, постигающий
бытие в существовании, а не в абстракции идей, как у Гегеля. На этой основе
экзистенциального реализма Маритен разрабатывает нравственную философию, для
которой обязательство рождается в сознании, а не от сознания, так как Ценность выходит
за пределы сознания и не разрешается в обществе, как у Дьюи. Он основывает
структурно плюралистическую философию политики, так как она укоренена в достоинстве
человека; не релятивистскую – поскольку человек, а также и Государство, как политическое
тело, несут в себе обязанности по отношению к истине. Он восстанавливает естественное
право, так как право исходит из вечного закона, трансцендентного к истории…
Ж. Маритен писал в 1929 голу в Предисловии к “Ангелическому доктору”: “Существует
философия томистская, не существует философии нео-томистской. Томизм не желает быть
возвращением к средневековью. Томизм использует разум для различения истинного от
ложного, он не желает разрушать, но очищать современную мысль и интегрировать все
истины, открытые со времени св. Фомы. Томизм не является ни правым, ни левым. Томизм
- это мудрость. Между ним и частными формами культуры должны осуществляться непрестанные
жизненные обмены, но в самом себе, в своей сущности он строго независим от этих частных
форм. Рассматривать томизм, как ношеное одеяние, которое носили в 13-м веке
и которое не носят сегодня, значит считать, будто бы ценность метафизики – функция
определенного времени, поистине варварский способ мышления… Философия св. Фомы сама
по себе независима от данных веры и ее принципов, и в своей структуре обращается к
опыту и разуму, в силу чего эта философия, оставаясь совершенно особой, находится
в жизненном общении с высшей мудростью богословия и с мудростью созерцания”.
“Степени знания” (1932) Ж. Маритена – самое важное его сочинение, где он, отправляясь
от физики и математики Эйнштейна, приходит к мистике св. Иоанна Креста, низведя эти
два уровня знания к мудрости философской и богословской. Все знания отправляются от
опыта, - не только экспериментальных наук, но и знания философские и богословские.
Различные степени знания не противоречат одна другой, не возвышаются одна над другой,
но взаимно интегрируются, и должны иметь гарантию своей автономности, избегая культурногоимпериализма – более опасного, чем империализм политический; в истории философии
он вызывал поистине бедствия, когда какая-то наука стремилась монополизировать все
виды знания. Согласно Маритену, схоластика знаменовала период империализма
теологического, иллюминизм (просветительство) и идеализм – империализма философского;
ныне же мы присутствуем при научном империализме, когда философия отрекается от своей
идентичности и функции. В своих сочинениях по истории философии, Маритен констатирует
прогрессивное разрушение научности знания. Декарт отрицал научность богословия, -
оно годилось для спасения души, но было неспособно познать Бога; Кант отрицал научность
философии, отвергая метафизику; эмпириокритицизм, неопозитивизм, прагматизм отрицают
научность самой науки, полезной, но не истинной… Необходимо возобновить теоретическую
действительность универсума знания, восстановить примат созерцания над действием,
- для Маритена томизм есть не только методология исследования, инструмент критической
работы, но поистине философская система, где ценности укоренены в бытии, система,
предстающая подобно живому организму, части которого сопряжены между собой.