Поборники веры: святой Доминик Гусман

Святой Доминик Гусман, основатель знаменитого монашеского ордена Доминиканцев, с которым мы сегодня ближе познакомимся, находится в числе великих реформаторов, которым посвящена эта четвертая часть наших размышлений о «Поборниках веры».
Родился он в 1170 году в Калахорре, в старой Кастилии, в дворянской семье Гусман, и согласно некоторым слухам, его мать, - также почитаемая как святая, - родив сына, увидела якобы звезду, светящуюся над головой новорожденного. Мальчик оказался способным к учению и, блестяще закончив философско-богословское образование, стал каноником и помощником настоятеля коллегиального собора в Осме, местонахождении одной из самых древних епископских кафедр Испании. По завершении дипломатического путешествия, в котором он сопровождал своего Епископа Диего, направлявшегося в холодные северные края, Доминик прибыл в Рим, чтобы испросить благословения у Папы на миссионерскую деятельность, какую он мечтал осуществлять среди северных племён. Однако, Папа направил его на проповедь не на север, а на юг Франции, где в то время свирепствовала ересь альбигойцев (катаров). В ту эпоху в западном миропонимании были заложены элементы дуализма, особенно резко проявлявшиеся в вульгарной догме, видевшей в мире арену борьбы Бога с дьяволом, добра со злом, духа с материей. С середины XII века выдвинулся на первое место идеал апостольской, т.е. нищей и бродячей жизни клира и эту мерку стали применять к Церкви. Параллельно с этим развивалась жажда церковной реформы, после неудачи переродившаяся в отрицание существующей Церкви и в искание новой. Всё это содействовало оживлению очагов исконного западного манихейства и, наконец, созданию катарской Церкви. Ее приверженцы проповедовали строгий образ жизни и можно сказать, что в нравственном отношении ее духовенство часто оказывалось гораздо более на высоте, нежели духовенство католической Церкви. Однако под такой строгостью нравов скрывались язвительное презрение к Церкви, определенная уклончивость в том, что касалось святых Таинств Крещения и Евхаристии, вплоть до чувства отвращения к крестному знамению.
Доминик был глубоко озабочен особенно тем, что народ охотно принимал ересь катаров не столько за то, что она действительно представляла собой, сколько за то, к чему множество честных христиан по справедливости стремилось. Так, благочестивые католики принимали проповедуемую катарами ненависть к материи за поощрение христианского покаянного подвига; ненависть к телу воспринималась ими как любовь к чистоте, а ненависть к мирской реальности – как упование на Божественное Провидение. Несомненно, что Церковь тех времен и особенно духовенство, остро нуждались в реформе; однако, эта реформа должна была исходить от обновленного чувства любви ко Христу и Его Церкви, от обновленной любви к искупленному Им миру, а не от чувства презрения и отвращения, испытываемых во имя ледяного спиритуализма ко всему относящемуся к телу.
До святого Доминика с ересью боролись как Аббаты крупных монастырей, обладавшие большими средствами и силой, так и войска того или иного герцога, оставшегося верным Римской Церкви или же папские легаты, прибегавшие к своему сильному авторитету. Святой Доминик и его Епископ сразу же поняли, с какой справедливой провокацией со стороны еретиков следовало согласиться, а именно: те, кто проповедовал Евангелие как Апостолы, должны были жить воистину по апостольски. Так, они отправились в зараженные ересью края как бедные, обезоруженные и смиренные «паломники Христовы», твердо убежденные в том, что их собственный пример жизни оказался бы самым убедительным доказательством истинности евангельского учения. Из Монпелье, на юге Франции, Епископ Диего отослал обратно в Осму свою свиту, состоявшую из мирян и духовенства, своих коней и весь свой багаж, придержав при себе только Доминика, с которым он отправился на проповедь к катарам, принимая участие в публичных дебатах и защищая правую веру во многих их городах. В начале, их апостольская деятельность оказалась успешной : она сопровождалась обращениями и даже чудесами. Но со временем первоначальный энтузиазм стал ослабевать, так что Епископ Диего решил возвратиться на свою кафедру в Осму, оставив Доминика одного.
Однако одиночество не обескуражило его. Тогда ему и пришла мысль основать монашеский Орден «проповедников», которые умели бы согласовывать «благодать проповеди» (т.е. духовное рвение и усердие к изучению и проповеди Слова Божия, непрестанно поддерживаемые благодатью Духа Святого) со строгим нестяжанием и подлинно евангельской жизнью. Иными словами, святой Доминик задумал основание нищенствующего ордена, придерживающегося строгой бедности, какой необходимо ставило бы пределы образование: ради этого святой Доминик посылал своих братьев изучать богословие и поощрял научные занятия. Такова была замечательная харизма, какой Господь одарил святого Доминика для созидания и укрепления Своей Церкви: Господь избрал подлинного созерцателя ( каким и был святой Доминик) и повелел ему «молиться во всеуслышание», т.е. проповедовать «на кровлях» Слово Его. Тогда святому Доминику и открылась «благодать проповеди» и важность углубленного знания Слова Божия для себя и его братии. К нему стали примыкать первые иноки, которых святой Доминик, не дожидаясь утверждения своего ордена, сразу же послал в главные города Европы, особенно славившиеся своими университетами, такие как Париж и Болонья, с полной уверенностью в том, что « нагромождение добрых семян приводит к их порчи, тогда как рассеяние их приносит богатые плоды».
Принцип бедности понимался святым Домиником в применении к каждому отдельному брату, но не к конгрегации в целом, принимающей пожертвования. Отличие специальной задачи нового ордена, утвержденного в 1216 году Папой Гонорием III, заключается в большой универсальности: его деятельность не связывалась с определенным общежитием или определенной церковью и для обращения еретиков она требовала «апостолов-странников. В то же время запрещался мешающий научной, преподавательской и проповеднической деятельности братьев физический труд. Вообще, Доминик, более практический и трезвый, чем Франциск Ассизский, не довел служение бедности до крайних пределов. Хотя и увлеченный ею, он подчинил ее главной цели ордена: заботе о душах, в частности – борьбе с ересью, ценя в бедности создаваемые ею независимость, свободу и популярность проповедника. Доминик не отказался от владения церквами и монастырями, восставая только против роскоши и величины их. Доминиканский орден, в отличие от францисканского, был орденом клириков; не получившие посвящения в сан братья-миряне стояли на втором плане, хотя святой Доминик и хотел было доверить им управление мирскими делами ордена.
Доминиканский орден быстро разросся и распространился по всей Европе, даже в тех далеких северных краях, в которые святой Доминик мечтал отправиться миссионером еще в молодости. Мысль его о миссиях получила свое осуществление : в 1247 году направилась миссия к татарам, в 1249 году - в Персию, в 1272 – в Китай. Доминиканцы миссионерствовали также среди иудеев и сарацин.
Следует отметить, что знаменитые «конституции», данные святым Домиником своим братьям-проповедникам, являются действительным шедевром мудрости в плане юридическом. Основной единицей является монастырь братьев, избирающий приора. Монастыри слагаются в провинцию, во главе которой стоят избираемые провинциальными соборами провинциальный приор и четыре «дефинитора». Таких провинций к концу жизни святого Доминика было восемь : Прованс, Тулуза, Франция, Рим, Ломбардия, Испания, Германия и Англия, с 60 монастырями. Наконец весь орден объединяется общим собором (capitulum generale), состоящим из провинциальных приоров и депутатов от братьев, по одному от каждой провинции. Собор, созывавшийся сначала ежегодно, потом раз в два года, обладает высшей законодательной властью и избирает пожизненного главного Магистра или Генерала ордена, послушанием которому, заменяющим прикрепление к монастырю в других орденах, обязаны все братья.
После нескольких лет интенсивной деятельности, 6-го августа 1221 года, вечером, святой Доминик, обессиленный своими трудами, мирно преставился Господу в Болоньи, окруженный своей братией, испросив милости быть смиренно погребенным «под их ногами». В этой последней его воли можно усмотреть, несомненно, выражение глубокого смирения, но также желание удостоверить братию в его постоянной «поддержке», в том, что он всегда будет служить им твердой опорой. Когда святой Доминик умер, несмотря на то, что он был Отцом и Учителем нового монашеского ордена, уже широко распространенного по всей Европе, у него не было даже собственной кельи и приличной одежды. У его гроба совершались многие чудеса, так что по настоянию верующих в 1234 году Папа причислил его в лику святых. В силу того, что день его кончины, 5-го августа, совпадал с Богородичным праздником, было постановлено совершать день его памяти 4-го августа. В течение всей своей жизни святой Доминик считал себя «паломником Христовым» и, как таковой, всегда жил странником, беженцем, лишенным всего необходимого, объятым единой мыслью: «говорить с Богом или говорить о Боге».