Интервью с Й.Ратцингером

Дон Джуссани, создатель движения «Комунионе е Либерационе», воспринимал христианство не как доктрину, а как событие, возобновляющееся день за днем. Об этом сказал кардинал Йозеф Ратцингер, Префект Конгрегации Вероучения, в интервью корреспонденту итальянского еженедельника «Панорама» в связи с 50-летним юбилеем «Комунионе е Либерационе».
В. – Ваше Высокопреосвященство, когда Вы впервые встретились с общиной «Комунионе е Либерационе» и какое она произвела на Вас впечатление?
О. – Если я не ошибаюсь, в 1970 году, вместе с группой французов – среди нас были отец Анри де Любак и Ганс Урс фон Бальтазар, -- мы решили основать новый журнал,Communio, и занялись поиском итальянского партнера. Бальтасар познакомился с миланскими юношами и девушками из «Комунионе е Либерационе» и сообщил: «Вот группа, которая может оправдать наши ожидания». Мы встретились с ними и провели вместе целый день. Для меня это было настоящим открытием, ведь я раньше никогда не слышал обэтой группе. Передо мной были молодые люди, полные усердия в вере, далекие от усталого склеротического католицизма и в то же время от бунтарского духа, который считает полностью устаревшим все то, что было до Собора; я увидел чистую, глубокую, открытую веру, радость от сознания своей веры, радость обретения Иисуса Христа и его Церкви.

В. – В предисловии к книге Массимо Камизаски об истории движения Вы упоминаете о методе благовествования, при помощи которого дон Луиджи Джуссани организовал в 50-60-х годах общину Учащейся молодежи. Вы пишете о «новом языке и новом методе коммуникации». Каковы основные характеристики метода дона Джуссани?
О. – Об этом периоде истории движения я знаю из книги дона Камизаски и думаю, что я правильно понял – для дона Джуссани новизна заключалась в преподавании религии не как школьного предмета наравне с остальными, как математика и география, но это была встреча с живой действительностью, с личностью Иисуса в живой церковной действительности, котораяпронизывает все бытие. Речь идет о содержании не только интеллектуальном, но о содержании, которое освещает всю жизнь. Вот почему дон Джуссани не только говорил и дискутировал о том, чему нужно учиться в школе, -- его преподавание включало общинную жизнь, христианский опыт. Прежде всего, он отводил особую роль культуре, ведь для Джуссани, насколько я понял из его постоянного возвращения к теме красоты, человеческая культура является необходимой причиной и следствием живой веры. Поэтому он обращался к различным культурным контекстам, от музыки,изобразительного искусства во всех его проявлениях, до культуры совместной жизни. Иными словами, этот предмет «религии» непременно охватывал самое широкое пространство, все, что имеет отношение к человеческой жизни.

В. – Дон Джуссани начал свою деятельность в 1954 году. О чем свидетельствуют, чему учат эти 50 лет христианского опыта, который так поражал и притягивал и в то же время былобъектом полемики, частично даже в среде католиков?

О. – Культурные контексты очень отличались друг от друга в дособорный период, во время Собора и после Собора: а в 68 году возникла общая проблематика западной культуры и протеста против прошлого в целом. Следовательно, в постоянно меняющемся контексте дон Джуссани нашел преемственность, специфику своего замысла, которая является спецификой католической веры, то есть встречи с Иисусом Христом; и именно это стало тем деятельным самосознанием, которое позволило ему приспособить свою действительность к различным контекстам, изменяющимся со временем. Мне кажется, что основная мысль Джуссани в том, что Христианство – это не доктрина, а событие, встреча с конкретной личностью, и это событие порождает любовь, дружбу, культуру, отклик на проблемы времени и деятельность в различных контекстах. В дискуссиях, происходивших в течение этих пятидесяти лет, о том, как реализовать христианство сегодня, родились также споры и столкновения: но ведь то, что ни с чем не сталкивается, является незначительным, не так ли? Именно споры свидетельствуют о том, что на самом деле существует позиция, которую стоит отстаивать, согласно которой нужно жить. Я бы назвал это живой, открытой церковностью, находящейся за пределами организаций и общепринятых структур, но укоренившейся в подлинных истоках Церкви.

В. – В последние годы идеи дона Джуссани стали вызывать живой интерес и за пределами Италии. Многие отмечают своеобразие его акцентов, оригинальность, благодаря которой он особо интересеннашим современникам. Что Вы об этом думаете?

О. – Различные публикации, Митинг в Римини, другие открытые мероприятия, присутствие в университете,в социальной жизни и в различных проблематичных контекстах, от Новосибирска до Бразилии, свидетельствуют о разнообразии деятельности Комунионе и Либерационе, оцелой гамме инициатив, которые всегда берут свое начало в личной дружбе с нашим Господом. Думаю, что это главное: личная встреча с Господом, с Его Телом, которое есть Церковь, с одной стороны, становится истоком осознания себя какчасти католической Церкви, и, с другой стороны, подталкивает на самую разнообразную миссионерскую деятельность, в том числе и в интеллектуальном контексте. Ведь сегодняшний интеллектуальный мир является контекстом, в котором христианская вера получает наибольший отпор; хотя западный интеллект в свое время был порождением веры, сегодня он секуляризован и, можно сказать, почти исключает веру. Поэтому внедрение живой веры в интеллектуальную, культурную, университетскую средусегодня является вкладом, наиболее важным, интересным для вселенской Церкви.

В. – Недавно Вы уже говорили о драматическом контексте истории и культуры наших дней, для которого характерны противостоящие тенденции отстаивания светского характера государства на Западе и все более набирающего силу интегрализма в исламском мире. В чем, по-Вашему,задача католиков в этом контексте?

О. – Мы должны избегать секуляризма, который исключает веру, который исключает из общественной жизни Бога, превращая его в чисто субъективное, произвольное обстоятельство. Когда Бог не имеет значения для общества, не является точкой опоры для всех нас, Он становится идеей, которой можно манипулировать. Вот почему следует противостоять радикальной секуляризации. Признать, что Богу есть что сказать не только отдельному человеку, на личном уровне, но всего человеческому сообществу, -- это чрезвычайно важный шаг. В то же время, нельзя ударяться в интегрализм, по крайней мере так, как это делает сегодня часть ислама. Разделение между политической сферой и сферой сверхъестественной берет начало от слов Иисуса, разделившего то, что принадлежит Кесарю, и то, что принадлежит Богу. Таким образом, Христианство с самого начала различает государство, являющееся светской, но не секуляристской действительностью, и веру, которая является чем-то иным, иным уровнем, неким высшим измерением. Господь говорит Пилату: «Царство Мое не от мира сего». Следует признать общее начало человечества и его отличие от веры, которая уважает также другие религиозные проявления. И в то же время, при этом справедливом и необходимом разделении, , освобождающем нас от интегрализма и ошибочной теократии, нужно обращать разум к Богу, вновь открывать разум Богу, помня о главных нравственных и культурных требованиях, рождающихся от веры и обращенных ко всем. Таким образом мы содействуем созданию терпимого общества, но в то же время общества, принимающего на себя большую человеческую и нравственную ответственность, такую же, какую показал нам Бог, отдавший себя за нас и открыв нам подлинный гуманизм.

В. – В заключение, если бы Вас попросили указать движению «Комунионе и либерационе» горизонты деятельности сегодня, что бы Вы подчеркнули?

О. – Я бы сказал: вы должны просто продолжать жить по вере, несущей отпечаток ваших личностей, глубокой вере, укоренившейся в живом теле Христа, каким является Церковь и благодаря которому Иисус является нашим современником. Живя так, у вас будет достаточно сильное самосознание для того, чтобы быть задействованными в различных видах деятельности. Никогда не забывать о бедных, о нынешних сложных социальных проблемах, но не забывать и об интеллектуальной среде нашего времени, которая в конце концов преобладает и которая не может быть предоставлена лишь самой себе и оставлена без света, освещающего путь.