Очистить храм: богословские критерии для реформы Церкви и Римской Курии

Церковь живёт Евангелием, истиной, спасением. История учит нас, что всякий раз, как Церковь освобождается от мирского менталитета и земных моделей осуществления власти, открывается путь для её духовного возрождения в Иисусе Христе, её главы и источника жизни. Точкой отсчета учения, жизни и устройства Церкви является не dominium царей, а ministerium апостолов: "Не потому, будто мы берем власть над верою вашею; но мы споспешествуем радости вашей" (2 Кор 1, 24).

Это возникает во всех попытках реформ, in capite et in membris, то есть «в её главе и в членах», как, например, в  григорианском обновлении XI века, в тридентской реформе шестнадцатого века или в новой весне, ворвавшейся в Церковь со Вторым Ватиканским собором, в котором слились движения библейского, святоотеческого, литургического и экклесиологического обновления девятнадцатого и двадцатого веков.

Светская власть Папы и князей-епископов порой одерживала верх над духовной миссией Церкви. В «упряжке» между политической властью и духовным служением часто выявлялось тлетворное влияние критериев, ориентированных на власть и престиж. Еще более разрушительными были системы в современную эпоху государственных церквей, имевшихся, к примеру, в галликанстве, в февронианстве и иосифлянстве, а также подчинение Церкви государству путём  королевского патронажа в испанских и португальских империях. 

Тем не менее, Церковь получает свое истинное значение не от социального консенсуса, не от функции христианства как государственной религии и не от контактов с представителями политической власти, но от самого Слова спасения, обращённого к людям, особенно к  бедным, живущим на окраинах жизни.

Господь установил Церковь как универсальное таинство спасения для всего мира, дабы "все люди спаслись и достигли познания истины" (1 Тимофею 2: 4). Церковь не сможет понять себя и не сможет оправдать себя перед миром, придерживаясь стандарта власти, богатства и престижа: следовательно, размышление о природе и миссии Церкви Божией, является основой и предпосылкой любой реальной реформы.

Учитывая слабость людей, всегда есть соблазн идеализировать Церковь, то есть отодвинуть её в сферу простых идеалов и мечтаний, по другую сторону бездны искушения, греха, смерти и дьявола, как если бы нам, для того, чтобы достичь славы воскресения, не нужно пересекать долину страдания и боли.

По некоторой аналогии, которую можно установить с воплощением Слова Божия, Церковь формирует внутреннее единство духовной общины и зримого собрания, служа, таким образом, Духу Божию как знамение и орудие спасения, для того, чтобы продолжить дело Христа среди людей. Церковь, следовательно, является святой и освящающей, потому что она освящена Богом; что касается людей в их паломничестве веры, то она, « всегда нуждающаяся в очищении, непрестанно следует путём покаяния и обновления» (Lumen gentium, 8).

В этом смысле, Бенедикт XVI говорил о необходимости для Церкви освободиться от мирских форм. Папа Франциск решительно продолжил эту мысль, говоря о Церкви для бедных, которая сама должна быть бедной: Церковь никогда не должна поддаваться искушению самообмирщения, приспосабливаясь к светскому обществу и к жизни без Бога.

В своем выступлении перед Курией по случаю рождественских поздравлений 2014 года Святейший Отец подчеркнул абсолютное преобладание духовной цели Церкви над любым земным средством, которое никогда не должно становиться самоцелью. Эта речь представляет собой духовное наставление и испытание совести для всей Церкви. Не величина имущества Церкви или численность работников в наших административных структурах являются компасом ориентации обновления Церкви; напротив, им является дух любви, в силу которого Церковь служит людям через проповедь, Таинства и дела милосердия. Реформа Римской Курии, уже обсуждавшаяся во время конгрегаций, которые предшествовали конклаву 2013 года, должна быть образцом для духовного обновления всей Церкви.

Курия – это не просто административная структура, но, по сути, духовное учреждение, укоренённое в конкретной миссии Церкви Рима, освящённой мученичеством апостолов Петра и Павла: "В осуществлении своей верховной, полной и непосредственной власти по отношению ко всей Церкви Папа Римский пользуется услугами ведомств Римской Курии, которые поэтому исполняют свои служебные обязанности от его имени и его властью во благо Церквей и во служение священным пастырям" (Christus Dominus, 9). Исходя из этого богословского описания, Второй Ватиканский собор сам поощрил реорганизацию курии, чтобы она соответствовала сегодняшнему времени.

Организационная структура и функционирование курии зависит от конкретной миссии епископа Рима. Преемник Петра, он «есть постоянное и зримое начало и основа единства как Епископов, так и множества верных» (Lumen Gentium, 23), поставленный Христом для Своей Церкви. Поскольку только в свете явленной веры мы можем различить Церковь от любой религиозной общины исключительно человеческой природы, точно так же только в вере мы можем понять, что Папа и епископы имеют сакраментальную и посредническую власть спасения, которая соединяет нас с Богом. Именно это качество отличает пастырей Церкви от других форм власти, которой наделяет себя любая религиозная община по социологическим и организационным причинам.

В поместной Церкви, епископ, поставленный Духом Святым, не является делегатом или представителем Папы Римского, но викарием и легатом Христа, началом и основанием единства во вверенной ему Церкви. Учение о главенстве Папы и коллегиальности епископов следует понимать как выражение общей заботы обо всей Церкви, понимаемой в её качестве communio ecclesiarum, церковного собрания.

Таким образом, отношения между Вселенской Церковью и поместными Церквами нельзя сравнивать с отношениями, существующими  между светскими организациями. Вселенская Церковь не рождается как сумма поместных Церквей, точно так же поместные Церкви не являются лишь филиалами Вселенской Церкви: между ними существует взаимная внутренняя общность. Церковь есть Тело Христово, она возглавляется и представляется коллегией епископов cum et sub Petro.

Папа, делая зримым единство и неделимость епископата и всей Церкви, предстоятельствует в то же время в поместной Церкви Рима. Из-за деяния Петра как епископа Рима и, прежде всего, благодаря его мученической смерти, первенство навсегда связано с Римской Церковью. Подобно тому, как "епископ является епископом только в Церкви, и Церковь является Церковью только в епископе" (Киприан, Epistulae 66, 8), так и Епископ Рима никогда не является пастырем Вселенской Церкви без его связи с Церковью Рима. Как голова не может быть отделена от тела, так и связь Епископа Рима с Церковью Рима нерасторжима. Поэтому традиция говорит о первенстве "Церкви Рима". Папа осуществляет это первенство не иначе, как вместе с Римской Церковью.

Зримый глава Церкви Рима, Папа, является в то же время зримым главой всей Церкви. По своему особому устроению (propter potentiorem principalitatem, Ириней, Adversus haereses, III, 3, 3, 2), основанная Петром и Павлом, каждая Церковь должна проявлять полное согласие в апостольской вере с Церковью Рима. Таким образом, основные характеристики Церкви – единая, святая, соборная и апостольская – оказываются осуществлёнными в Римской Церкви. С древних времён она называется "Святой Римской Церковью" - не из-за субъективной святости её главы и членов, но из-за святости её особой миссии, которая заключается в верном сохранении и передаче в неизменном виде апостольского предания, depositum fidei. Первенство Римской Церкви не имеет ничего общего с какой-либо властью над другими Церквами; её внутренняя природа, напротив, заключается в том, чтобы "первенствовать в любви" (Игнатий Антиохийский, Послание к Римлянам, пролог), служить единству веры и общению всех Церквей, на благо всего человечества.

Вселенское пастырское служение осуществляется лично и непосредственно, потому что Папа в своём лице является преемником Петра, на котором Господь пожелал построить Свою Церковь. Папа, однако, осуществляет эту миссию с той помощью, которую оказывает ему Римская Церковь. В ходе истории, начиная с епископов субурбикарных епархий и наиболее важных пресвитеров и диаконов Церкви Рима, сформировалась Коллегия кардиналов. 

Подобно тому,  как пресвитерий, в лице Совета священников, помогает епархиальному архиерею, точно так же Коллегия кардиналов является пресвитерским советом Папы в его вселенском пастырском служении. Согласно распоряжению Иоанна XXIII, кардиналы, включая руководителей курии, должны получить епископское посвящение; так они становятся частью коллегии епископов, - что имеет немаловажное значение, например, для визитов ad limina.

Даже с учетом всех исторических изменений, осталось в силе то, что Римская Церковь сотрудничает во вселенском пастырском и доктринальном служении Папы через коллегию кардиналов. Группы, состоящие из кардиналов и епископов, назначенных Папой, образуют органы Римской Курии, которые наделяются собственной сферой компетенции. Речь не идёт о некой посреднической инстанции между Папой и епископами, поскольку отношения между Папой и епископами, основанные на епископской коллегиальности, являются непосредственными. Кардиналы и епископы Римской Курии, на самом деле, поддерживают Папу в его служении католическому единству, и предоставляют ему все надлежащие средства, необходимые для осуществления его пастырской и доктринальной деятельности.

Папа Римский, с другой стороны, не ограничивается каким-либо образом действиями Курии, а получает от неё поддержку в осуществлении первенства, предоставленного ему в качестве преемника Петра в пользу вселенской Церкви.

Способ работы в римской Курии является коллегиальным - по аналогии с коллегиальностью священства под руководством епархиального архиерея. 

Каждый из руководителей органов Курии является только тем, кто возглавляет и представляет своё ведомство, в то время как все сотрудники отделов ведомства наделяются равной ответственностью за благо Вселенской Церкви. Для реформы Курии очень важно, чтобы она воспринималась как духовная семья: такой характер и её обязательно пастырская ориентация гарантируется взаимным сотрудничеством и милосердием, молитвой и Евхаристией, духовными упражнениями и обязательством заниматься пастырством и проповедовать.

В этом контексте важно, чтобы Римская Курия отличалась от гражданских институтов государства Ватикан, структуры которого подчиняются скорее законам государственного управления и обеспечивают политическую независимость Церкви. Синод Епископов также не принадлежит к Римской Курии в строгом смысле этого слова: он является выражением коллегиальности епископов в общении с Папой и под его руководством. Римская же Курия помогает Папе в осуществлении его первенства для всех Церквей. Таким образом, Курия и Синод отличаются уже формально, поскольку Римская Курия поддерживает Папу в его служении единству, в то время как Синод Епископов является выражением соборности Церкви. Все епископы, в сущности, участвуют в заботе обо всех Церквах. В конкретных условиях эти две миссии связаны друг с другом.

Синод епископов, епископские конференции и различные ассоциации поместных Церквей относятся к теологической категории, отличной от Римской Курии. Только те, кто мыслит согласно схемам власти, влияния и престижа,  истолковывает органическую связь первенства и епископата как борьбу компетенций. Но Святой Дух, к Которому мы никогда не должны закрывать наши умы, создает гармонию между полюсами единства и множественности, между Вселенской Церковью и поместными Церквами, а также внутри отдельных поместных Церквей. Дух мира, однако, сеет конфликты и недоверие. Способствовать правильной децентрализации не означает, что епископским конференциям даётся больше власти, но только то, что они осуществляют подлинную ответственность, принадлежащую им в соответствии с епископской властью учительства и правления, естественно, всегда в союзе с первенством Папы и Римской Церкви.

Подлинная реформа Римской Курии и Церкви имеет целью сделать более ясной миссию Папы и Церкви в сегодняшнем и завтрашнем мире. Церковь видит перед собой вызовы глобального секуляризма, который, с доселе неизвестным радикализмом, стремится представить человека без Бога, закрывая дверь трансцендентности и разрушая общие основы человека. В «диктатуре релятивизма» и «глобализации равнодушия», –  заимствуя выражения Бенедикта XVI и Папы Франциска, – границы между правдой и ложью, между добром и злом исчезают. Задача для иерархии и для всех членов Церкви заключается в том, чтобы противостоять этим мирским инфекциям и исцелять духовные болезни нашего времени. Папа Франциск добивается духовного очищения храма, одновременно болезненного и освобождающего, с целью дать вновь воссиять в Церкви славе Божией, свету всех человеков. Таким образом, вспоминая, как ученики Господа, слова Писания: "Ревность по доме Твоем снедает Меня" (Иоанн, 2, 17), мы поймём цель реформы Курии и Церкви. 

Префект Конгрегации вероучения кардинал Герхард Миллер,
«Оссерваторе Романо»