Биография Альбино Лучани в книге Марко Ронкалли

Уважаемые слушатели, в сегодняшней беседе мы познакомимся со статьёй профессора современной истории в Университете Бергамо Роберто Пертичи: «Биография Альбино Лучани в книге Марко Ронкалли». Книга, которой посвящена сегодняшняя статья, была опубликована в издательстве Святого Павла в 2012 году.

Летом 1976 года, во время отпуска, который обычно проходил в Пьетральбе, Патриарх Венеции кардинал Альбино Лучиани наткнулся на рассказ Анатоля Франса, Le jongleur de Notre-Dame (Жонглер Богоматери): он сделал его отправным пунктом для проповеди в Торжество Успения, а в декабре того же года захотел перевести и прокомментировать его в журнале "Вестник Святого Антония". Главный герой рассказа, Барнабе из Компьена, жонглер, глубоко почитавший Деву, переходил из города в город, показывая фокусы, требовавшие силы и ловкости. В холодный дождливый вечер он встречает монаха, и беседуя с ним решает оставить свою бродячую жизнь, чтобы воспевать хвалу Богородице. Прибыв в монастырь, он заметил, что братья соперничали друг с другом в почитании Девы Марии. Наблюдая подобное соревнование в восхвалении Пресвятой Девы и такое множество славных деяний, Барнабе ужасался своему невежеству и простоте. Его охватила глубокая печаль: "Увы! — говорил он сам с собой, гуляя в небольшом, лишённом тени монастырском садике. — Как я несчастен! Я не могу подобно братьям достойно прославить пресвятую Богородицу, а между тем я люблю её всем сердцем. Увы! Увы! Я человек простой, неискушённый, нет у меня для служения тебе, владычица, ни назидательных проповедей, ни трактатов, составленных по всем правилам, ни красивых картин, ни искусно высеченных статуй, ни разделённых на стопы складных стихов! Увы, нет у меня ничего!".

Но однажды утром он пробудился с радостным чувством, поспешил в часовню и оставался там в одиночестве более часа. После обеда он опять пошёл туда.

С тех пор он ежедневно отправлялся в часовню, когда там никого не было, и пребывал в ней большую часть времени, которое другие монахи посвящали вольным искусствам и ремёслам. Больше он уже не грустил и не сетовал.

Столь странное поведение возбудило любопытство монахов. Братья недоумевали, почему Барнабе так часто уединяется.

Тогда приор решил посмотреть, что он там делает, и, когда тот заперся по своему обыкновению в часовне, настоятель с двумя старцами направился туда и стал смотреть в дверную щель, что происходит внутри. У алтаря Святой Девы Барнабе, держась на руках, вниз головой, подняв ноги кверху, жонглировал шестью медными шарами и двенадцатью ножами.

В честь Божьей Матери он проделывал фокусы, за которые его когда-то особенно хвалили. Не поняв, что этот бесхитростный человек отдает Пресвятой Деве всё своё искусство и умение, старцы сочли это кощунством. Настоятель знал, что Барнабе чист душою, но он решил, что у бывшего жонглёра помутился разум. Все трое хотели было вывести его из часовни, как вдруг увидели, что Пресвятая Дева сошла с амвона и вытирает полою Своей голубой одежды пот, струящийся со лба жонглёра. Тогда, распростершись на каменных плитах, настоятель возгласил:
«Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят!».

Патриарху Венеции был глубоко симпатичен этот персонаж. «Я не обладаю ни sapientia cordis Папы Иоанна, ни подготовкой и культурой Папы Павла, но я на их месте, и должен стараться служить Церкви», – признался он во время своего первого Ангелуса в качестве Папы 27 августа 1978 года. За несколько дней до этого он посвятил свою первую общую аудиенцию смирению, в полном соответствии со своим девизом humilitas, который он за 20 лет до того пожелал начертать на своем епископском гербе. Таким образом, смирение и, в то же время, ревностное чувство обязанностей, возложенных на него в силу его положения. Эти два элемента, которые трудно согласовать, были одними из главных в его жизни, отмечает Марко Ронкалли в своей книге, посвященной этапам жизни Иоанна Павла I и итальянской Церкви первой половины ХХ века.

Первый этап, от рождения в 1912 году до 1958 года, проходил в епархии Беллуно и Фелтре, где он стал священником 7 июля 1935 года. Вскоре после этого Альбино Лучани начал преподавать в семинарии Беллуно, стал вице-ректором, был назначен на должность про-викария, а затем и генерального викария епархии. В конце 1958 года Иоанн XXIII назначил его епископом Витторио Венето, где он оставался до конца 1969 года. Назначенный Патриархом Венеции после внезапной смерти кардинала Джованни Урбани, он вступил во владение новой епархией 8 февраля 1970 года: это были восемь лет, трудные и болезненные во многих отношениях, которые привели его к конклаву августа 1978 года и к избранию на папский престол.

Далее в книге идет проникновенное и исторически безупречное повествование о кратком понтификате Иоанна Павла I и его внезапной и одинокой смерти.

Ронкалли смотрит отстраненным взором на итальянский церковный мир пред-соборного периода: отмечает его разделенность, жесткость иерархии, страхи, политические компромиссы. Из-под его пера возникает образ Лучани не особо ярко выраженного антифашиста, не отличившегося в партизанской борьбе, всегда «послушного» в трудные послевоенные годы.

Сравнивая его с другими церковными деятелями тех же десятилетий, опыт Лучани кажется его биографу более ограниченным: Ронкалли пишет о епископе Беллуно Джироламо Бортиньоне, «который был одним из самых смелых епископов в борьбе с нацистами»; о доне Клементе Рива, вставшего на защиту философии Росмини, которого критиковал Лучани в своей диссертации в Григорианском университете, опубликованной в 1950 году; о доне Примо Маццолари, которого венецианский священник встретил в Виченце в конце августа 1949 года.

Но именно в те годы сформировались люди, которые затем сумели принять вызовы Второго Ватиканского Собора, принять его решения и одновременно защитить католическую традицию, в духе которой они были воспитаны в своих семинариях.

По свидетельству Витторе Бранка, Павел VI считал его «одним из наиболее ярких богословов», но культура Лучани была не только богословской. Неисчерпаемый читатель, он интересовался поэзией, литературой, философией, кино и даже искусством. Среди "Знаменитейших", диалоги с которыми он начал писать с мая 1971 года, появляются Пеги и Честертон.

24 сентября 1978 года он посвящает большую часть того, что станет его последним "Ангелусом", Жоржу Бернаносу, 30-летняя годовщина смерти которого тогда исполнялась, и его Диалогам кармелиток. Он вспоминает слова последней из монахинь, поднявшихся на виселицу, с. Терезы св. Августина: «Любовь будет всегда побеждать, любовь может все». И поясняет: «Вот точное слово, не сила может все, а любовь». Лучани был также плодовитым журналистом и публицистом: он с молодости писал для приходских и епархиальных листков и периодических изданий разного типа. В качестве Патриарха начинает регулярное сотрудничество с венецианским изданием «Gazzettino», не всегда благосклонно воспринимавшееся его братьями по епископству.

Все это в уникальном стиле, который является еще одной из самых интересных черт его личности: sermo humilis, как назвал его Карло Оссола, – стиль, который полностью соответствует самой древней христианской традиции.

Как во времена отцов Церкви образованные язычники издевались над плохим греческим и малым реализмом христианских книг, так многие представители интеллигенции проявляли неприкрытую иронию к гладкому и стилю без прикрас и понятному всем языку выступлений Лучани, пытавшегося учить простых глубинам жизни.

С его стороны это был инстинктивный выбор: сегодня (писал он еще в 1976 году) люди жаждут подлинной простоты, и он был убежден, что эта простота является необходимым условием для встречи с Богом.

В итоге послевоенного опыта венецианский священник стал антикоммунистом на всю оставшуюся жизнь. Для многих католический антикоммунизм середины ХХ века служил поводом для полемики, затрудняя понимание определенных социальных реалий, а также, в годы холодной войны делал трудным необходимо различие между “ошибкой” и “ошибающимся”. Но позиции таких людей, как Лучани, основывались на понимании того, что коммунизм и марксизм представляют собой эпохальный вызов для Церкви и католической культуры, на который нужно дать адекватный ответ и "альтернативу.

20 декабря 1973 года в Париже вышел первый том "Архипелага ГУЛАГ" Солженицына. Лучани упоминает о нем уже в проповеди 31 декабря 1973 года и затем цитирует в письме к священникам Венеции 18 июня 1975 года в связи с результатами выборов (за три дня до этого на административных выборах решительную победу одержала коммунистическая партия Италии): «Нам не хватило любви к свободе. А еще больше – осознания реальной ситуации». Двумя годами позже Лучани оказал решающую помощь "Биеннале несогласия", которая открылась в Венеции 15 ноября 1977 года: организованная группой социалистов и столкнувшаяся с препятствиями всякого рода со стороны коммунистической партии Италии, эта Биеннале стала одной из первых “окон” на Западе того нового несогласия, которое раскололо в следующем десятилетии коммунистический мир.

Роберто Пертичи,
«Биография Альбино Лучани в книге Марко Ронкалли»
При использовании материалов ссылка на русскую службу Радио Ватикана обязательна.