Томас Мор и главенство совести: 375 лет назад был казнен лорд-канцлер, возразивший Генриху VIII

6 июля 1535 года, после почти трех месяцев тюрьмы, английский король Генрих VIII приказал казнить Томаса Мора, обвинив в измене того, кто долгие годы был его доверенным советником. На самом же деле Томаса Мора привела на эшафот его приверженность христианским ценностям: он отказался содействовать признанию недействительным брака Генриха VIII с Катериной Арагонской и его женитьбе на Анне Болейн; чтобы добиться своего, английский король пошел на разрыв с Церковью Рима.
“Если бы ты знала, Маргарет, сколько бессонных ночей я провел, размышляя обо всех опасностях, с которыми мог столкнуться. И пока я о них думал, дитя мое, душа моя была объята тоской. И все же я благодарен Богу за то, что, несмотря на все это, я никогда не думал отступать от своей цели, даже если со мной должно было случиться худшее, которое подсказывал мне мой страх”. Невзирая на одолевающие страхи, Томас Мор спокоен, в то время, как сидит в тюрьме и пишет дочери, размышляя о собственной участи, которая не оставляет надежды на милость короля, когда-то друга, и даже заставляет думать о спасении как о невозможной утопии для того “реального города”, о котором он столько размышлял и писал. Крутой поворот судьбы, который еще недавно было невозможно представить: из лорда-канцлера он превратился в изменника короля, в Лондоне, переживавшем двойной разрыв своего государя, – со своей женой, не способной дать ему желанного наследника мужского пола, и с Папой Римским, не желавшим признавать этот развод. Но, даже в зловещем полумраке лондонского Тауэра Томас Мор остается все тем же христианином, каким всегда был. Это он главным образом способствовал тому, чтобы Генриху VIII был присвоен титул “защитника веры” в борьбе против Лютера и растущей волны протестантизма, он же 16 мая 1532 года подал в отставку с поста лорда-канцлера, когда английский король – не получив от Папы Климента VII аннуляции своего брака – решает встать во главе англиканской Церкви, обособившись от Римской.
В действительности, “Томас Мор был всегда верен в своей любви к королю”, – заявил архиепископ Жан-Луи Бругес, секретарь конгрегации католического образования, выступая на недавно прошедшей конференции в Риме, о которой упоминает Osservatore Romano. Но, “однажды, эта верность оказалась противопоставлена верности, которую Мор считал выше, верности собственной совести, – отметил прелат. – Слово «совесть» появляется целых 17 раз в его последней записи в форме завещания. Для христианина совесть – это не только тот уголок сердца, где человек размышляет, прежде чем принять моральное решение; она возвышает человека, позволяя ему выносить суждение на основе собственного знания Бога”.
375 лет спустя после того 6 июля, когда верность Томаса Мора была разбита ударом топора, “риск не стал меньше”, – размышляет монс. Бругес. “В секуляризированном обществе, где гипотеза о какой бы то ни было трансцендентности исключена из общественного сознания, существует большая опасность того, что человек поверит, что нет ничего превыше человеческих законов. Именно на это всегда претендовало государство: подчинить себе моральные авторитеты, или заставить их молчать, чтобы приписать себе абсолютную моральную власть”. Макс Вебер “утверждал, что, когда они оказываются в оппозиции, этика (личного) убеждения должна всегда склоняться перед этикой (коллективной) ответственности. Христианство считает по-другому: достоинство побуждает человека следовать своей совести до конца. Томас Мор считал, – сказал в заключение монс. Бругес, – что в каждом из нас существует удивительный орган, делающий нас выше политических законов. Именно этот орган делает нас свободными”.