Островок арамейского: очерк о сирийских христианах Турции

Когда-то на арамейском языке, языке Иисуса, говорили на всем Ближнем Востоке. Этот язык постепенно стал выходить из употребления начиная с VIII века, но в высокообразованных кругах он прожил еще примерно пять столетий. И по сей день арамейский язык используется в Литургии. «Островки», на которых он сохранился, расположены в окрестностях Тур Абдина – в горном регионе юго-восточной Турции. Он включает в себя восточную половину провинции Мардин и западную часть Тигра в провинции Ширнак на границе с Сирией. В повседневной жизни здесь говорят по-арабски, но в литургии христиан-сирийцев (или ассирийцев) используется арамейский. Он является особой гордостью монахов, считающих большой привилегией возможность освящать хлеб и вино, произнося те же слова, какие произносил сам Иисус.

В районе Мардин («дин» означает «религия», а «мар» -- святой») христианство по-прежнему – неотъемлемая часть общества и его истории. Этот город-крепость на обрыве отделяет анатолийскую возвышенность от долины вавилонян, выходя на земли Авраама. Так что самая древняя цивилизация в истории простирается у его ног. «Тур Абдин», название места, где особенно чувствуется присутствие христианства, происходит от сирийского и переводится как «гора рабов Божиих». Когда-то здесь возвышались многочисленные храмы, сегодня же их место заняли минареты. И до сих пор впечатляет, что среди них возносятся тысячелетние христианские колокольни.

По преданию, сразу же после Пятидесятницы ученик Фаддей пришел в Нисибис и Эдессу, где позднее была основана школа, в которой преподавал святой Ефрем. В этой школе восемьсот учеников переписали Библию на арамейский язык, на котором сегодня говорят в деревнях на плоскогорьях верхней Месопотамии. Здесь распространен диалект арамейского, называемый туройо. Этот «островок» изолирован географически настолько, что его пожалели даже основные пути сообщения, поэтому плоскогорье не испытало на себе малейшего воздействия эллинистической культуры, обеспечив таким образом существование культуры, родившейся в общине и во многочисленных монастырях, основанных вокруг школы. Здесь расцвело монашество в различных формах отшельничества (затворы столпников, киновии), которые характеризуют сиро-православную Церковь и привлекают к ней внимание других церковных общин.

Вокруг Тур Абдина расположено несколько христианских селений, переживших все исторические перипетии и злодеяния людей, которые, увы, изгнали отсюда множество семей. Но другие выстояли, хотя и прекрасно помнят, что произошло сразу после Первой мировой войны: массовое уничтожение, подобное геноциду армян. Около ста пятидесяти тысяч ассирийских христиан (из которых, согласно приходским журналам, 90 тысяч принадлежали к сиро-православной общине), вместе с другими погибли за свою веру. Людей лишали жизни, имущества, храмы превращали в мечети, уводили женщин и детей. А после этого начались столкновения, которые продолжаются до сих пор. Дело в том, что, в отличие от трех немусульманских меньшинств, которые находятся под защитой Лозаннского трактата (это греки, армяне и евреи), ассирийцы лишены всякой гарантии свободы культа и самовыражения. «У нас есть территория, -- рассказали они в интервью корреспонденту «Оссерваторе Романо», -- мы рассеяны по миру, но мы едины благодаря нашей языковой, социальной и культурной самобытности». И религия, как показывает история, всегда была для них господствующим элементом культуры. «Наш народ очень религиозен, -- говорят они, -- и мы гордимся, что говорим на языке самого Иисуса».

Те, кто остался, известны как «сиро-кадим», то есть древние, предшествующие разделениям. Их духовный центр расположен как раз в Тур Абдине, называемом также «сиро-православным Афоном». Он славится своими монастырями, которые можно было бы принять за естественное продолжение скал, если бы они не выделялись на их фоне благодаря неповторимой архитектуре, больше напоминающей ассиро-вавилонские храмы, нежели христианские базилики. Этот факт подтверждает, что христианство в этом регионе даже в своей архитектуре сохранило тесную связь с древнейшими местными традициями. До 1979 года здесь было 40 обителей, а сегодня их всего пять. Потоки эмиграции следовали один за другим: согласно некоторым подсчетам, Сирийская Церковь насчитывает сегодня 2 миллиона 250 тысяч верующих в диаспоре. Вместе с эмиграцией исчезла целая культура, восходящая к рассвету христианства. Ее следы можно увидеть в некоторых шедеврах искусства, ревностно охраняемых в монастырях, особенно в Кирклар Килисеси – церкви 40 мучеников в Мардине. Она основана в 569 году и до недавнего времени была патриаршим храмом. Сегодня ее настоятель преподает арамейский молодежи, среди которой и его собственных 13 детей, -- не желающей покоряться перспективе исчезновения культуры своего народа. Среди сокровищ храма – знаменитая Мардинская Библия, шедевр 13 века в переплете из шкуры газели, украшенная миниатюрами переписчика Диоскора Теодора.

В настоящее время действующими остались монастыри Мар Габриэль, Эль-Зафаран, Мар Мекель, Мерьемана и Мар Якуб. Но туристам доступен только Эль-Зафаран («Шафран»), называемый так из-за желтого оттенка его камней. Он был воздвигнут в эпоху Св. Иоанна Златоуста, в 397 году. Но главным монастырем все же является Мар Габриэль, расположенный в 120 километрах от Мардина. Стены его напоминают крепость, но именно они помогли монахам защититься от турок, арабов, от крестоносцев, персов, монголов и византийцев. Несмотря ни ни что, он по-прежнему стоит на этом месте, на горячей полосе Ближнего Востока. Здесь живет митрополит Тур Абдина Мор Тимотеус Самуэль Актас – вместе с тремя монахами, четырнадцатью монахинями и 35 молодыми учениками: монастырь служит культурно-религиозным центром для всех сиро-православных христиан, сохраняющих, как уже было сказано, древний арамейский язык, язык Иисуса. От Мардина до монастыря христиан объединяет одно стремление: сохранить древнейший язык христианства, который в эпоху кемалистской Турции почти на сто лет исчез в его письменной форме.

Сегодня Тур Абдин живет памятью, но она не гарантирует выживания. Охрана прекрасных церквей и драгоценнейших свитков с миниатюрами может быть привилегией и завидным богатством, но это не избавляет от страха, что все может закончиться. Хотя малые общины и обладают свободой исповедовать и практиковать свою веру, они вынуждены во многом себя ограничивать – например, отказавшись от преподавания и использования сирийского языка. Катехизацию христиане имеют право осуществлять только на национальном языке.

А ведь сирийский язык сыграл основоположную роль в передаче греческой культуры арабскому миру: греческие научные труды были переведены в период между 7 и 10 веками именно с сирийских переводов. Такие переводчики, как знаменитый Иса Ибн Исхак, были сирийцами, они в совершенстве владели арабским и трудились не только в монастырской среде, но и при дворе халифа. Кроме того, благодаря сирийскому стали доступными многие восточные источники, например, «Калила-уа-Дисма», включивший в себя нравоучительные древнеиндийские притчи, известные как «Панчатантра». Поэтому монахи и настаивают на сохранении языка и стараются обучить ему тех немногих детей, которые еще живут вместе с ними. Занятия проходят после воскресной Литургии. А для взрослых эмигрантов, живущих за рубежом, печатаются два журнала на сирийском языке. Один выходит в Голландии, а другой – в Швеции. А в итальянском Милане и австрийском Линце действует ассоциация «Друзья Тур Абдина».

Сегодня предстоит сделать выбор – сохранить культуру, насчитывающую 1600 лет, или стереть с лица земли последние проявления этой древнейшей немусульманской цивилизации. На карту поставлено само разнообразие культур, всегда характеризовавшее этот регион со времен Оттоманской империи.