Служение женщин в восточных Церквах

Сегодняшнюю передачу мы посвятим женскому служению в Церкви на Востоке. Если всерьез углубиться в эту тему, то не может не поразить обилие свидетельств, касающихся этого служения, а также ценность, какую придавали женскому служению в восточных Церквах, по крайней мере в первом тысячелетии и в значительной мере – в первой половине второго тысячелетия.

Женское служение в Церкви, признанное как западной, так и восточной традицией, можно назвать таким же древним, как и само христианство, хотя и следует признать, что в каждую эпоху оно рассматривалось в свете собственных культурных особенностей и воспринималось по-разному.

Начиная с третьего столетия авторитетные источники сообщают нам о существовании диаконисс, что особенно важно для иудейского и семитского культурного контекста, в котором женщинам, бесспорно, отводилась небольшая роль в общественной жизни. По всей вероятности, распространение женского диаконата было продиктовано необходимостью присутствия женщин во время совершения Таинства Крещения над другими женщинами.

Можно утверждать, что именно соблюдение приличий стало причиной появления женского литургического служения. Одно из древнейших свидетельств этого содержится в «Дидаскалии Апостолов», восходящей к первой половине третьего века. В ней утверждается, что диаконисс следует почитать как «образ Святого Духа», а их миссия заключается в заботе о больных женщинах и в помощи во время Крещения. На эту же тему есть свидетельства в халдейских и персидских источниках V века, где описывается ритуал рукоположения диаконисс.

Женское диаконское служение стоит особняком и не является «женской» версией диаконата мужчин. Это касается не только вверенных им функций, но и самой формулы рукоположения. Интересное свидетельство находим в «Завещании Господа нашего Иисуса Христа», того же периода, где говорится о широко распространенном служении вдов, поставленных посредством особого ритуала, похожего на молитву рукоположения дьякона. Вдовам было поручено исполнять благотворительную роль, ухаживать за больными, наставлять в вере женщин и прислуживать во время совершения Таинства Крещения.

Какое место диакониссы занимали в лоне общины? Можно с уверенностью утверждать, что они занимали главенствующее место среди женщин, более высокое, чем вдовы и девы. И Святых Тайн они также приобщались первыми из женщин. Кроме того, в то время как «Дидаскалия» указывала на необходимость подчинения вдов епископам и диаконам, «Апостольские постановления» добавляют: «и диакониссам» (3,8).

Неоспоримо и то, что диакониссы, в отличие от вдов и дев, составляют часть духовенства. Это следует из упоминания об их участии, наряду с клиром, и только с ним, в раздаче просфор.

Мало того: они, как и другие представители духовенства, рукополагались епископом, в отличие от дев и вдов. Рукоположение диакониссы совершалось в присутствии пресвитеров, диаконов и диаконисс. Епископ возлагал на диакониссу руки и произносил следующие слова: «Бог Вечный, Отец Господа нашего Иисуса Христа, мужа и жены Создатель, исполнивший Духом Мариам и Деворру, и Анну и Олдану, не отказавший Единородному Сыну Твоему родиться от жены, и в скинии свидетельства и в храме избравший жен стражами святых ворот Твоих. Сам и ныне призри на рабу Твою сию, избранную для служения, и дай ей Духа Святого, и очисти её от всякой скверны плоти и духа для того, чтобы достойно совершать врученное ей дело во славу Твою и похвалу Христа Твоего, с Которым Тебе слава и поклонение, и Святому Духу во веки. Аминь.»

Эта молитва имеет структуру, в точности повторяющую молитву возложения рук на других священнослужителей, аналогично и ее содержание.

Судя по всему, диакониссы были включены в формулу «все во Христе диаконстве и служении», которую мы встречаем в литургических молитвах.

Но все же из источников положение диакониссы в лоне иерархии не совсем ясно. С одной стороны, служение диакониссы в некоторых документах представляется женским аналогом мужского диаконата, с другой стороны, присутствует некоторое сомнение в признании превосходства рукоположенных диаконисс над обычными мужчинами.



Если мы обратимся к каноническим источникам Востока 4-6 веков, то увидим, что категория вдов и дьяконисс претерпела эволюцию своего статуса. В Канонах Св. Апостолов (4 век), во второй их части (с 4 по 14 главу) делается попытка регламентировать «то, что необходимо для созидания Церкви», то есть различные служения в лоне Церкви. Здесь упоминаются епископы, пресвитеры, диаконы, чтецы и вдовы. Апостолы запрещают женщинам исполнять какое-либо служение во время совершения Евхаристии.

На Никейском соборе (325 год), принявшем 20 дисциплинарных канонов о духовенстве, юридических конфликтах, а также касающихся отхода от веры новациан, катаров и павлиан, было принято и следующее положение:

«О бывших павлианами, но потом прибегнувших к кафолической церкви, постановляется определение, чтобы они все вообще вновь крестимы были. Аще же которые в прежнее время к клиру принадлежали: таковые, явясь безпорочными и неукоризненными, по перекрещении, да будут рукоположены епископом кафолическия церкви. Аще же испытание обрящет их неспособными к священству: надлежит им изверженным быти из священнаго чина. Подобно и в отношении к диакониссам, и ко всем вообще причисленным к клиру, тот же образ действования да соблюдается. О диакониссах же мы упомянули о тех, которые, по одеянию, за таковых приемлются. Ибо в прочем оне никакого рукоположения не имеют, так что могут совершенно счисляемы быти с мирянами»

В этом отрывке речь идет о реинтеграции павлиан, то есть, последователей Павла Самосатского, которые исповедовали еретическое учение, отрицающее догмат о Троице и о Воплощении. Поэтому Отцы Собора считают недействительным их Крещение и предписывают повторное Крещение, если те решат вновь присоединиться ко Вселенской Церкви. Что касается представителей духовенства, принявших сан в этой ереси, то их рукоположение также рассматривается недействительным. И все же Собор готов оставить за ними право совершать служение через новое рукоположение епископом, при условии, что они безукоризненны. В противном случае они лишаются права служить. Такое же правило – добавляется в тексте, -- применимо и к диакониссам и ко всем, кто фигурирует в каноне, то есть, в списке служений, установленных церковными законами и существовавших на иждивении Церкви.

Несмотря на то, что диакониссы перечисляются наряду с «причисленными к клиру», говорится, что они рукоположения не имеют и относятся к мирянам. То есть, правило, касающееся духовенства, может быть отнесено к диакониссам-павлианкам не в смысле нового рукоположения, но в смысле сохранения за самыми достойными из них права продолжать исполнять характерные для их служения функции. Таким образом, их статус в этом каноне ясно отличается от статуса духовенства: они причисляются к мирянам.

А Халкидонский собор (451 год) упоминал о рукоположении женщин в диакониссы. На Соборе был утвержден канон 15-й, в котором определяется минимально возможный возраст для рукоположения – 40 лет. В два последующих столетия это правило претерпело изменения, что свидетельствует о том, что в 6-7 веках на Востоке все еще публично признавалось служение диаконисс.

Последнее упоминание об обряде рукоположения диаконисс в византийской Церкви относится к 8 веку. Речь идет о «Евхологии Барберини», из которого можно сделать вывод, что для византийской Церкви диакониссы принадлежали к более высокому сану, чем другие литургические служения. Обряд их рукоположения проходил во время Божественной Литургии, сразу же после анафоры. Это ясно свидетельствует о том, что рукоположение диакониссы было приравнено к рукоположению других священнослужителей, поскольку оно не отличалось от рукоположения диаконов по своей форме и по основным элементам: молитва посвящения и возложение рук. А немногие различия, приведенные Евхологием, касаются в основном самой категории женского диаконата.

В византийской Церкви диакониссы находились под омофором епископа, а в силу рукоположения должны были оставаться незамужними. Они занимались благотворительной деятельностью от имени епископа, преоподавали катехизис, воспитывали сирот, служили посредницами между женщинами и духовенством, руководили обителями посвященных дев.

Византийский обряд рукоположения впоследствии вдохновил и армянскую Церковь, о чем свидетельствуют понтификалы 12-14 веков, содержащие материалы, которые относятся к 9 веку.

В молитве рукоположения говорится о равенстве мужчины и женщины и о функции диакониссы: служить Святой Церкви в том, что будет необходимо. А грузинский понтификал 10 века предлагает три молитвы рукоположения диаконисс. Их текст гласит, что им вверено возвещение Слова Божьего так же, как пророчице Деворе, и помощь нуждающимся, так же, как Фиве.

Таким образом, мы можем сделать вывод, что служение женщин было разнообразным и не ограничивалось лишь литургическими функциями, но охватывало различные виды социальной деятельности.

Обряды рукоположения диаконисс и свидетельства об их служении обильно представлены в источниках, чего нельзя сказать о современном состоянии женского служения. Ведь служения, о которых шла речь, со временем исчезли, и в первую очередь это касается диаконата. Основныой причиной можно считать все более редкие случаи Крещения взрослых. И женский диаконат не был заменен аналогичными служениями. К тому же христианского Востока не коснулась литургическая реформа Второго Ватиканского собора – прежде всего по каноническим соображениям, поскольку они управляются различными Патриархатами и в большинстве своем не подвластны авторитету Папы. Когда был созван Собор, восточные православные Церкви принимали в нем участие в качестве наблюдателей и, в любом случае, имели возможность ознакомиться с его положениями. Однако никто из них не почувствовал потребность подобных реформ, особенно в том, что касается служения мирян в Церкви. Несмотря на то, что восточные обряды внимательны к литургической традиции и насыщены символикой, им еще предстоит многое сделать в плане литургического участия. Именно в силу недостатка такого участия современные Восточные Церкви не знают такого развития служений, какое было характерно для них в прошлом. И этот недостаток можно поместить в более широкий контекст размытой роли мирян в литургическом действе.