«И Мертону понравился доктор Живаго»

Милан. «И Мертону понравился доктор Живаго»: так озаглавлена в католической газете «Аввенире» /25.02/ статья о публикации в США эпистолярной антологии «Томас Мертон. Жизнь в письмах»; акцент делается на переписке известного монаха-трапписта и писателя с Борисом Пастернаком.
Интерес Томаса Мертона к Пастернаку пробудило чтение “Охранной грамоты” и некоторых стихотворений в английском переводе; “Доктор Живаго” и короткий обмен письмами дополнили это представление живыми чертами. Пастернак успел еще прочесть замечательную статью Мертона о себе, в которой тот писал:: “Главным впечатлением от знакомства с Пастернаком как личностью и человеком было религиозное чувство в широком смысле. В его облике и в философии, на которой основывается им написанное, поражают прямые христианские элементы. Называть Пастернака борцом за христианство было бы натяжкой, его религиозный облик — более широкий, распространенный, таинственный и экзистенциальный, а отпечаток личности, как человека неподдельной одухотворенности, сильнее выражен в том, кем он был, чем в том, что он сказал. Несмотря на несомненную значительность его творчества, в высшей мере существенным представляется личное свидетельство Пастернака, как знак того благородства, открытости и искренности, которое отличает свободного и творчески одаренного человека. Как живое воплощение сердечного тепла и щедрости, которых так мало теперь осталось на свете, он стал символом человеческой искренности и непосредственности в нашем сумасшедшем мире. Он никоим образом не бунтарь, но он не может согласиться на стереотипный путь только потому, что, по милости Божией, он слишком живой человек, чтобы быть способным изменить себе и жизни. Если видение мира у Пастернака литургично, то это скорее космическая литургия Книги Бытия, чем церковно-иерархическая Апокалипсиса, псевдо-Дионисия или православная, хотя Пастернак очень любит эту литургию и принадлежит к этой Церкви».
В августе 1958 года монах-траппист написал свое первое письмо Пастернаку, после чего между ними завязалась переписка. Всего было шесть писем: три со стороны Мертона и три от Пастернака. Письма Мертона преисполнены самой искренней и горячей любви к великому поэту; ответные же письма весьма лаконичны, что нетрудно понять, если вспомнить атмосферу истеричного преследования автора «Доктора Живаго» у него на родине.
Томас Мертон писал: «Когда я услышал о деле с присуждением Вам Нобелевской премии, то, прежде всего, написал письмо Суркову, в Союз писателей, в котором говорил от имени всех тех, кто понял, что Ваша книга не политический памфлет и таковой не задумана, но великое произведение искусства, и что советская Россия должна ею гордиться…». Католический монах продолжал: «Неужели вы, коммунисты, неспособны видеть как великая книга прославила Россию? Можете ли понять, что эта книга побуждает весь мир любить, восхищаться и почитать русский народ, который с небывалым героизмом несет тяжелую ношу, возложенную на него историей. Если Вы наказываете Пастернака, то делаете это лишь потому, что не любите ни Россию, ни человечество, а преследуете исключительно интересы политического меньшинства…». Это было написано в октябре 1958 года…