Незаменимый дар любви: размышления о молитве (заключительная)

Если вся жизнь Христа была пронизана и освещена молитвой, то еще более интенсивной Его молитва становится на пороге смерти.
Об этом Евангелие от Иоанна дает нам драгоценное свидетельство, представляя Иисуса как молитвенника и ходатая за нас. «И если чего попросите у Отца во имя Мое, то сделаю, да прославится Отец в Сыне. Если чего попросите во имя Мое, Я то сделаю. Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди. И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет» (Ин 14, 13-17).
Из только что цитированного текста можно вывести два указания.
Первое: христианская молитва должна всегда совершаться «во имя Христово»: это означает, что, в определенном смысле, Он предстает как авторитетный «посредник» между нами и Отцом. И поэтому Отец никогда не может отвергнуть молитву, совершенную «во имя» Его собственного Сына.
Второе: текст подчеркивает, что не только Сын выступает посредником нашей молитвы, но Он сам, по собственной инициативе, будет «умолять Отца», дабы Он даровал Святого Духа верующим в Его имя. А Дух Святой сотворит обитель в сердце учеников и тогда, когда Иисуса уже не будет с ними, и навсегда останется с ними.
Итак, верующие, в отсутствие Христа, становятся обителью, жилищем Святого Духа, который будет и впредь питать их желание общаться с Отцом, в диалоге нескончаемой любви.
Самым высоким образцом молитвы Евангелие от Иоанна предлагает так называемую «первосвященническую молитву», в которой Он приносит самого Себя в жертву Отцу и просит Его о помощи Апостолам, «чтобы и они были освящены истиною», а также обо всех будущих верующих, «да будут совершены воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня» (Ин 17).
Эта молитва настолько глубока, что никакие комментарии не могут ее исчерпать.
После этих слов о молитве Иисуса, в Евангелии от Иоанна мы не находим больше таких упоминаний, даже во время Страстей.
Но если обратиться к Евангелию от Марка, то там мы найдем глубоко драматический текст, показывающий Иисуса в Гефсиманском саду, перед началом Страстей.
Именно сознание неотвратимости своей участи, от которой Он просит себя освободить, наполняет Его молитву таким терзанием, такой мукой. Но в то же время в ней проявляется Его полное послушание воле Отца.
Вот рассказ евангелиста Марка, так живо передающий чувства Иисуса: «Пришли в селение, называемое Гефсимания; и Он сказал ученикам Своим: посидите здесь, пока Я помолюсь. И взял с Собою Петра, Иакова и Иоанна; и начал ужасаться и тосковать.

И сказал им: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте. И, отойдя немного, пал на землю и молился, чтобы, если возможно, миновал Его час сей; и говорил: Авва Отче! всё возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты. Возвращается и находит их спящими, и говорит Петру: Симон! ты спишь? не мог ты бодрствовать один час?Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна. И, опять отойдя, молился, сказав то же слово» (Мк 14). Этот эпизод – одновременно волнующий и исполненный трагизма: Иисус выбирает трех самых надежных учеников, чтобы иметь какое-то утешение в тоске, – этот выбор диктует страдающая человечность Иисуса. Но утешения нет – более того, приходит горечь равнодушия и непонимания! Иисус страшно одинок перед своей участью страдания и смерти. В глубочайшем горе Его некому было утешить!Единственное утешение приходит к Нему от прочных уз любви к Отцу, к которому Он ласково обращается «Авва» -- именно так еврейские дети называли отца, это слово подобно нашему «папа». Несмотря ни на что, Иисус полностью предается воле Отца – Он знает, что эта воля не может не быть благой и справедливой, вопреки горечи и мучению.Еще большую тоску выражает последняя молитва Иисуса на Кресте, в момент последнего вздоха: «В девятом часу возопил Иисус громким голосом: Элои! Элои! ламма савахфани? - что значит: Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? Некоторые из стоявших тут, услышав, говорили: вот, Илию зовет А один побежал, наполнил губку уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить, говоря: постойте, посмотрим, придет ли Илия снять Его. Иисус же, возгласив громко, испустил дух» (Мк 15).То, что может показаться воплем отчаяния, в действительности – начало 21 Псалма, цитированного евангелистом на арамейском языке – языке Иисуса.Именно этот Псалом, Псалом плача человека, который находится в смертельной опасности, завершается восторженным возгласом ликования, ибо Бог не оставил своего «страждущего раба», но избавил его от смерти: «Боящиеся Господа! восхвалите Его. Все семя Иакова! прославь Его. Да благоговеет пред Ним все семя Израиля,

ибо Он не презрел и не пренебрег скорби страждущего, не скрыл от него лица Своего, но услышал его, когда сей воззвал к Нему».Этот Псалом начинается как раз словами, произнесенными Иисусом. Произнося первые слова, Иисус отсылает к «тотальному» смыслу Псалма, который он жаждет выразить в момент Своих страданий, а именно: из этого неизмеримого страдания яркими лучами воссияет непомерная радость Пасхи!