Литургические тексты праздника Тела и Крови Господних
Тема Союза-Завета, красной нитью проходящая через всю Литургию праздника Тела и Крови
Господних, помогает нам, хотя бы отчасти, осознать глубокое значение святой Евхаристии.
В Евангелии установление святой Евхаристии помещается в контекст праздника Пасхи.
Еврейская Пасха, как известно, праздновалась в воспоминание об Исходе, освобождении
Израильского народа от рабства Египетского. В день Пасхи совершалась обрядовая трапеза,
с пениями и чтениями, (так называемый «Седер»), с целью актуализации этого события
далекого прошлого, дабы оно всегда пребывало в памяти Израиля. Однако, значение Пасхи
не ограничивалось только воспоминанием о прошлом, но из него извлекали также ценный
урок и для настоящего. Освобождение избранного народа, совершенное Господом, выражается
в принятии обязанности освобождать тех, кто и сегодня находится в подобной ситуации
порабощения, ущемления своих прав и т.д. Со временем празднование Пасхи приобрело
также эсхатологическое значение: народ, воспоминая прошлое, ожидал одновременно будущее
пришествие Мессии, Который принес бы полное и окончательное освобождение, прообразом
и предварением которого являлся исторический Исход. Пасха праздновалась в
семье, за вечерней трапезой, носившей одновременно радостный и обрядовый характер
и сопровождавшейся пением Псалма 136-го. Мы знаем, что и Иисус воспел этот гимн прежде,
чем взойти на гору Елеонскую, как уточняется в читаемом сегодня отрывке из Евангелия
от Марка (14, 12-16 и 22-26). Прослушаем этот текст: «В первый день Опресноков, когда
заколали пасхального агнца, говорят Ему ученики Его: где хочешь есть Пасху? Мы пойдем
и приготовим. И посылает двух из учеников Своих и говорит им: пойдите в город; и
встретится вам человек, несущий кувшин воды: последуйте за ним. И куда он войдет,
скажите хозяину дома того: «Учитель говорит: где комната, в которой бы Мне есть Пасху
с учениками Моими?». И он покажет вам горницу большую, устланную, готовую: там приготовьте
нам. И пошли ученики Его и пришли в город и нашли, как сказал им; и приготовили Пасху…И
когда они ели, Иисус, взяв хлеб, благословил, преломил, дал им и сказал: примите,
ядите; сие есть Тело Мое. И, взяв чашу, благодарив, подал им: и пили из нее все.
И сказал им: сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая. Истинно говорю
вам: Я уже не буду пить от плода виноградного до того дня, когда буду пить новое вино
в Царствии Божием. И, воспев, пошли на гору Елеонскую». Иисус знал, что эта
Пасха будет последней в Его земной жизни и Он восхотел отпраздновать ее вместе со
Своей семьей, т.е. со Своими учениками. Иисус взял хлеб, благословил, преломил и раздал
Своим ученикам: эти действия являлись частью традиционного пасхального ритуала, которому
Господь придал, однако, новое значение, говоря: «Сие есть Тело Мое». Этим самым Иисус
утверждает, что Он есть завершение еврейской Пасхи, Тот, Кого ожидали как Мессию и
Который даровал бы окончательное освобождение, принося в жертву не просто агнца, а
Самого Себя, Свое Тело и Свою Кровь, т.е. всю Свою жизнь. Далее Иисус, взяв
чашу, благодарив и подав ее ученикам, сказал: «Сие есть Кровь Моя нового завета».
Употребленное здесь Иисусом выражение непосредственно относит нас к сегодняшнему первому
чтению из Книги Исхода (24, 3-8), входящему в раздел, относящийся к заключению Завета
между Богом и избранным народом. В самом деле, Синайский Завет оказался конечной целью
освобождения Израиля, в том смысле, что народ, освобожденный от рабства, т.е. в состоянии
сделать свободный выбор, был призван заключить Союз-Завет с Богом. Здесь речь идет
о метафоре, прекрасно выражающей особую связь, установленную и закрепленную между
Богом и Его народом. Бог – есть главное действующее Лицо, Он полагает начало всей
истории: Господь берет инициативу и предлагает народу заключение Завета, т.е. стабильного,
исключительного, глубокого и официального союза, со всеми связанными с ним правами
и обязанностями. Содержание этого Завета, т.е. подписанное народом обязательство,
это Закон, который он обязуется соблюдать: в этом выражается ответ народа на инициативу
Господа Бога. «И пришел Моисей и пересказал народу все слова Господни и все законы;
и отвечал весь народ в один голос и сказали: всё, что сказал Господь, сделаем (и
будем послушны). И написал Моисей все слова Господни и, встав рано поутру, поставил
под горою жертвенник и двенадцать камней, по числу двенадцати колен Израилевых».
За этим последовал обряд окропления кровью жертвенника и народа. В еврейской традиции
кровь является символом жизни : кровь, какой окропляются заключающие между собою союз,
свидетельствует о том, что отныне они связаны одной и той же жизнью, что между ними
закрепляется неповторимая и нерасторжимая связь. В Завете существует глубокое соответствие
между словом и обрядом, ибо обряд выражает своеобразным, не словесным, но весьма действенным
образом, то же самое, что внятно выражается словами. Иисус ссылается на этот
текст и на его значение для того, чтобы выразить смысл Своей жизни, принесенной в
дар Богу и братьям, отданной безраздельно и до конца. Сия жизнь Христова сообщается
нам в Хлебе и Вине, пресуществляемых в Тело и Кровь Господни во время святой Евхаристии,
совершаемой в воспоминание о Страстях, смерти и Воскресении Христовых. Каждый раз,
когда мы приступаем ко святому таинству Евхаристии и причащаемся Святых Таин Христовых,
мы провозглашаем свою волю жизнь так, как жил Христос, мы выражаем свое желание быть
всецело преданными Богу и братьям, не рассчитывая на свои собственные силы, на свои
благие намерения или способности, но предоставляя свободу действия любви Христовой,
способной преобразить все наше существование. В читаемом отрывке из Послания к
Евреям (9, 11-15) святой Апостол Павел возвращается к этой теме и углубляет ее. В
этом Послании, часто мало понятном для нас в силу его тематики и особого языка, Апостол
освещает различные аспекты еврейской литургии и пытается показать, что все ее различные
элементы достигают своего завершения в Иисусе Христе. Прослушаем слова Апостола: «Но
Христос, Первосвященник будущих благ, придя с большею и совершеннейшею скиниею, нерукотворенною,
то есть не такового устроения и не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровию,
однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление. Ибо если кровь тельцов и
козлов и пепел телицы, через окропление, освящает оскверненных, дабы чисто было тело:
то кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит
совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному! И потому Он есть
ходатай нового завета, дабы вследствие смерти Его, бывшей для искупления от преступлений,
сделанных в первом завете, призванные к вечному наследию получили обетованное». Здесь
Христос предстает пред нами одновременно как Первосвященник и как Жертва. Иисус, Первосвященник,
приносит жертву, но новизна Его приношения заключается в том, что вместо чужой, внешней
жизни (жертвенных животных), Он приносит в дар Самого Себя. Предписанные в Ветхом
Завете жертвенные животные были многочисленны и разнообразны, потому что ни одно животное
не было в состоянии достичь желанной цели, т.е. общения с Богом. Иными словами эти
жертвы не могли преобразить человека, внутренне обновить и сделать его способным всецело
примкнуть ко Господу. Эти внешние жертвы не были в силах произвести подлинного изменения
в человеке. Христос, напротив, принес в жертву не чужую, а Свою собственную жизнь,
отдав всего Самого Себя. Его Жертва – единственная совершенная и действенная; она
была принесена единожды и навсегда, потому что всецело достигла своей цели. Итак,
Новый Завет Бога с человеком окончательно осуществился в Иисусе Христе, Который «очистил
совесть нашу от мертвых дел для служения Богу Живому и истинному». Жертва
Христова достигает основной и конечной цели Завета, заключающейся в отдаче своей жизни
в распоряжение Бога, дабы ответить на ту любовь, какой Бог связал Себя с нами. Недостаточно
провозглашать, что мы готовы соблюдать все заветы Господни, необходимо также ежедневно,
приносить в дар свою жизнь, отдавая ее в распоряжение других.